— И чем же вы мне поможете? — осведомилась она. — Подарите коробку водорослей и новый компьютер?
— Зачем водоросри? — нахмурился Такеши. — Мы помогать. Вам нужно — мы помогать. Я помогать, — выпалил он в пьяной запальчивости. Подумал секунду и добавил: — Сам!
Маша смотрела на него внимательно и удивленно.
— Вы готовы мне помочь? — спросила она тихо. — Но почему?
Такеши смутился.
— Рю… мой друг, — сбивчиво проговорил он. — Давно. Теперь он умер, но друг. А вы — его друг, и у вас — его ребенок. Я помогать. Так всегда в Япония — помогать.
Маша сдвинула брови.
— Вы это серьезно говорите? — недоверчиво спросила она.
— Да, — кивнул Такеши.
Маша с полминуты разглядывала его изучающим взглядом, затем посмотрела на часики, вздохнула и сказала:
— Чепуха все это. Никто мне не поможет. Да и не нужно помогать. Я решила сделать аборт.
— Но… так плохо, — пробормотал Такеши, возмущенно глядя на девушку.
— Сама знаю, что плохо. Но иначе нельзя. И не будем это обсуждать. Я все решила.
Такеши несколько секунд молчал, затем вдруг стукнул ладонью по столу так, что Маша вздрогнула.
— Нет, — сказал он твердо. — Прохо. Очень прохо. Я помогать.
— Помогать? — Маша откинулась на спинку стула и пьяно рассмеялась. — Помогать он мне будет! Да я могу умереть в любой момент, понимаешь! Меня могут убить! Если не сейчас, то потом, когда-нибудь!
— Кто убить? — ошарашенно спросил Такеши.
— Тот, кто убил Рю! Или ты думаешь, что он сам прыгнул с этого идиотского моста?
По спине Такеши пробежал холодок. Вот оно что! Значит, она и правда знает, кто убил Рю. А раз так, то и ее могут убить. А она беременна от Рю. Значит, могут убить и ее, и будущего ребенка Рю!
Ему вспомнилось распростертое на рельсах тело приятеля и лужица крови возле его лица. Воспоминание было столь чудовищным, что Такеши приглушенно застонал.
Маша смотрела на него отчужденно и холодно. Было видно, что она жалеет о том, что наговорила японцу лишнего. Такеши перехватил ее взгляд и тоже нахмурился. Бросить такую девушку в беде — значит показать себя трусом. Ведь после смерти Рю ей совсем не на кого положиться. Она тоже одинока.
И Такеши решился.
— Я помогать, — твердо сказал он. — Очень помогать. У меня есть деньги. И дом. Большой дом в Япония. И семья. Отец, мать… Все помогать.
Маша усмехнулась. Затем посмотрела на часики и сказала:
— Вы очень милый человек, Такеши. Такой же милый, как и Рю. Наверное, все японские мужчины такие. Но… вам пора идти. Я наговорила вам глупостей, вы не обращайте внимания. Нет в мире никого глупей, чем пьяная женщина.
— Ноя…
— Идите, — попросила Маша с болью в голосе. — Вы слишком засиделись. Я хочу остаться одна.
Такеши вздохнул и покорно встал из-за стола.
6
Попрощавшись с девушкой, Такеши вышел из ресторанчика. Однако уходить он не спешил. Что-то подсказывало, что уходить так быстро не стоит. Постояв немного перед рестораном, Такеши перешел через дорогу и вошел в небольшое кафе. Окинув зал быстрым взглядом, Такеши увидел, что столик у окна не занят.
«То, что надо!» — решил он.
Усевшись за столик и заказав себе чашку кофе, он стал смотреть в окно. Скучно ему не было. Он чувствовал себя секретным агентом или охотником, выслеживающим зверя.
Все мысли Такеши кружились вокруг Маши. Он рассудил так: во время разговора Маша все время поглядывала на часики. Значит, она либо куда-то торопилась, либо кого-то ждала. Но Такеши ушел, а она осталась сидеть в ресторане. Отсюда напрашивался вполне определенный вывод: Маша кого-то ждала. Кто-то должен был прийти в ресторан. И Такеши был полон решимости выяснить, кто именно.
Если бы кто-нибудь спросил в этот миг, зачем ему все это надо, Такеши не смог бы внятно ответить на этот вопрос. Он лишь чувствовал, что не может бросить Машу, оставить ее один на один со всеми неприятностями.
Продолжая разглядывать вход в ресторан, Такеши пил уже третью чашку крепкого кофе. Сердце его билось быстро и неровно. Пальцы его слегка подрагивали.
Время от времени в ресторан входили посетители, и Такеши смотрел на этих людей внимательно, стараясь запечатлеть в памяти их фигуры, лица, одежду.
С начала наблюдения прошло сорок минут. Такеши уже подумывал о том, чтобы снова войти в ресторан и объяснить Маше, что отныне она не одна, что она находится под его защитой. И вдруг он увидел Машу. Она вышла из ресторанчика в сопровождении невысокого, худощавого мужчины с густыми, красновато-желтыми, как у клоуна, волосами.
«Рыжий, — сказал себе Такеши. — По-русски это называется „рыжий“.
Мужчина остановился, чтобы закурить сигарету, и Маша подождала его. Такеши подозвал официанта и быстро расплатился.
Когда он вышел из кафе, Маша и ее рыжеволосый спутник уже прошли на автостоянку и остановились возле черной, довольно потрепанной «мазды». Рыжий мужчина открыл Маше дверцу, и она забралась в салон. Мужчина сел за руль.
Такеши кинулся к проезжей части и остановил частника. У него была бежевая, почти новая «тойота».
«Везде наши машины», — подумал Такеши, испытав прилив гордости за свою страну, затем забрался в салон и выпалил водителю:
— Надо ехать за черный «мазда». Вон тот! — И он ткнул пальцем в лобовое стекло.
Водитель посмотрел сперва на выезжающую с автостоянки «мазду», затем на Такеши и подозрительно спросил:
— А зачем нам за ней ехать?
— Там мой… жена! — сказал Такеши. — Я платить хороший деньги. Быстро!
— Жена, говоришь? Гм… Ну, хорошо. Захлопни дверцу плотнее!
Такеши выполнил указание водителя, и тот мягко тронул машину с места.
«Мазда» покатила, набирая скорость. «Тойота» двинулась за ней.
— Они едут! — нервно воскликнул Такеши. — Потеряем!
— Не потеряем, — невозмутимо сказал водитель. — Ты кто по национальности, китаец?
— Японец.
— Самурай, выходит? — Водитель усмехнулся. — Тогда почему такой нервный? Самурай должен быть сдержанным и хладнокровным.
— Я не самурай, — сказал Такеши. — Я менеджер.
— Ну, значит, потомок самурая, — рассудил водитель. — Ты, главное, держись крепче. И номер машины запиши. На тот случай, если отстанем.
Такеши достал из кармана «наладонник», выхватил стило и быстро записал номер машины.
— Ну вот, — кивнул водитель. — Теперь не потеряешь.
— Ну что, ты успокоилась?
