— Почему вы спрашиваете? — спросила она холодно и жестко.
— Выш улыбчивый друг Касситор Рден— рант спросил меня об этом перед тем, как идти сюда. Я сказал ему, что ничего не знаю. Это как-то связано с вами?
— Это… Они хотят убить меня, — от— ветила она.
— Ну это же глупо и отвратительно, — сказал я, принимая эффектную позу.
Она проигнорировала.
— Чем я могу вам помочь? — спросил я.
Я возвратился к делу, раз моя мужс— кая привлекательность на нее не подейс— твовала.
— Я хочу, чтобы вы были моим телох— ранителем, — сказала она.
Когда я улыбнулся и открыл рот, что— бы ответить, она перебила.
— И, пожалуйста, избавьте меня от всяких комплиментов по поводу тела, ко— торое будете с удовольствие охранять. Я достаточно наслушалась этого от Касси— тора.
— Я хотел только сказать, что прини— маю предложение.
Это была ложь, так как фразы, анало— гичные отмеченным, вертелись у меня на языке. Я напомнил себе, что, как это ни трудно перед лицом Ангелины, но расс— лабляться я не имею права.
— Расскажите мне только что-нибудь о людях, которые хотят убить вас.
— Известно, что Князь Рденрант был женат, — сказала Ангелина.
Она поигрывала, словно девочка, ста— каном.
— Его жена совершила самоубийство самым глупым образом. Ее семья — эти самые Радебрехены — думают, что ее уби— ла я, и хотят отомстить, убив в ответ меня. В этом заброшенном углу Фрейбура еще сохранилась вендетта, и эти богатые идиоты тоже ее исповедуют.
Вот теперь картина прояснилась.
Князь Рденрант, прирожденный оппор— тунист, чтобы увеличить состояние, же— нился на дочери этой семьи. Все было прекрасно, пока не появилась Ангелина. Не зная местных обычаев, связанных с мщением, она убрала с пути камень преткновения.
Но что-то было сделано не так, или Князь где-то сплоховал, и возникла вен— детта. Теперь мой Ангел хочет просунуть мою нежную плоть между собой и убийцами.
Я задал еще один вопрос.
— Это было самоубийство, или вы уби— ли ее? — спросил я.
— Да, я убила ее, — сказала она.
Все наши карты лежали на столе. Ре— шение было за мной.
Глава 17.
Итак, что же нужно делать? Я не со— бирался стрелять или бить ее по голове, чтобы арестовать. Нет, я, конечно, со— бирался ее арестовать, но в будущем. Ведь нельзя же сделать это в центре ци— тадели Князя. Кроме того, хотелось под— робней разобраться в деятельности Кня— зя, так как она была, несомненна, в компетенции Специального Корпуса. Если я собирался вернуться, то с таким по— дарком мне было бы значительно легче это сделать.
Но вообще-то я не был уверен, что хочу вернуться. Трудно забыть тот за— ряд, которым они пытались взорвать ме— ня. В целом все было не так просто. Сю— да оказалось замешанным множество факторов.
Находясь большую часть времени с Ан— гелиной, я откровенно любовался ею и забывал о телах, плававших в космосе. Они приходили ночью и терзали мою со— весть, но я всегда засыпал раньше, чем они успевали сделать свое дело.
Жизнь была постелью из роз, и можно было наслаждаться ею, пока цветы не за— вяли.
Наблюдать, как она работает, было истинным удовольствием.
Если бы вы поставили меня к стенке и заставили признаваться, я бы ответил, что кое-чему я у нее научился.
Она ведь самостоятельно организовала революцию на мирной планете, которая имела много шансов на успех.
В некоторой степени я ей помогал.
Несколько раз она обращалась ко мне с вопросами и во всех случаях следовала моим рекомендациям.
Конечно, я никогда не свергал прави— тельства, но криминальные законы во всем едины, вне зависимости от примене— ния.
Однако это было редко.
Большую часть времени, особенно в первые несколько недель, я оставался телохранителем, защитником от покушения.
Подобное положение, конечно, не мог— ло не вызывать у меня иронической улыб— ки.
Существовал однако в нашем маленьком Мятежном Раю змей, имя которому было Рденрант.
Из отдельных слов, услышанных в раз— ных местах, я начал подозревать, что Князь вовсе не хочет быть революционе— ром. Чем ближе был день выступления, тем бледнее он становился. К этому до— бавлялись его физические пороки, и од— нажды произошел конфликт.
Ангелочек и Князь совещались, а я сидел сбоку в приемной.
Когда удавалось, я бессовестно подс— лушивал.
На этот раз, закрывая дверь, я тоже оставил маленькую щелочку.
Осторожно манипулируя пальцами, я расширил ее, пока не услышал голоса.
Князь почти кричал, в его словах от— четливо прослеживалась недвусмысленная попытка шантажа.
Затем тон понизился, и как я ни прислушивался, но ничего не услышал.
Потом в его голосе зазвучало хны— канье, перемежавшееся сахарной лестью.
Ответ Ангелины был однозначен — громкое и решительное н е т.
Его вопль поднял меня на ноги.
— Но почему? Всегда только н е т ! Хватит с меня!
Послышался звук рвущейся материи, что-то упало на пол и разбилось.
Одним прыжком я влетел в дверь.
Перед моим взором открылась живопис— ная батальная сцена.
Одежда Ангелины была разорвана на одном плече, Князь стоял рядом, вцепив— шись пальцами, словно когтями, ей в ру— ку.
Выхватив пистолет, я рванулся впе— ред, но Ангелина была быстрее.
Схватив со стола бутылку, она ловко ударила его по голове. Князь рухнул, как подкошенный.
Подтянув разорванную блузу, она сде— лал останавливающий жест.
— Уберите пистолет, Бент. Все закон— чилось, — сказала она спокойно.
Я подчинился, но только после того, как убедился, что Князь без движения, и моя помощь не требуется.
Она справилась сама.
Когда я встал, она уже уходила, пришлось ее догонять.
Остановившись перед своей комнатой, она бросила мне:
— Ждите здесь.
Не нужно было быть слишком прозорли— вым, чтобы предсказать наступление пло— хих времен.
Придя в себя, Князь, несомненно, примет нужное решение и об Ангелине, и о революции.
Я размышлял, обдумывая эти вопросы, когда она позвала меня.
Ее руки покрывал длинный платок, скрыший разорванное платье.
Внешне она выглядела спокойно, но скрытый блеск в глазах выдавал волнение.
Я заговорил, как мне казалось, о том, что должно было беспокоить ее в первую очередь.
