там.
Предполагалось, что это он покончил с остатками Рейдеров Хаскелла после заключения мира, вывел из дела подполь— ных торговцев Т, поймал в конце концов Инскиппа. Теперь настал мой черед.
Они ждут, чтобы схватить меня. Они продумали все пути моего отхода и, на— верное, блокировали их. Я должен сооб— ражать быстро и правильно.
Существуют только два варианта: че— рез ворота или через магазин. Ворота слишком легко перекрыть, через них не прорваться, а в магазине должны быть другие выходы. Я должен выбрать этот вариант. Хотя я и пришел к такому выво— ду, но понимал, что другие мозги должны были мыслить точно так же, и двери на— верняка заблокированны. Возникло чувс— тво страха, и это вконец меня разозли— ло. Мысль, что кто-то предвосхитил мои действия, была для меня невыносима. Они могли все предусмотреть, но я должен был утереть им нос за их деньги. У меня все еще оставалось в запасе несколько хитростей.
Во-первых, надо было сбить их со следа. Я переключился на первую переда— чу и направил фургон в ворота. Как только он достиг их, я поставил ведущие колеса на тормоза и, выскочив с проти— воположной стороны, помчался обратно. Позади меня раздалось несколько выстре— лов, и наступила тишина. Это мне больше понравилось.
На дверях, ведущих собственно в ма— газин, висели ночные замки, старомодные сигнализаторы, которые я мог открыть за несколько секунд. Отмычка сработала бе— зукоризненно, пинком ноги я открыл дверь.
Сигнального звонка не последовало, но я знал, что где-то в здании индика— тор показал, что дверь открыта. Нас— колько можно быстро я побежал к послед— ней двери на противоположной стороне здания. На этот раз я предварительно проверил отсутствие сигнальной сирены, открыл дверь и запер ее за собой.
Самое трудное на свете — это убегать и оставаться при этом спокойным.
Мои легкие разрывались, когда я дос— тиг служебного выхода. Несколько раз я видел вспышки света впереди и прятался в различных закоулках. Это была большая удача, что меня никто не заметил. Перед дверью, через которую мне надо было выйти, стояли двое мужчин в униформе. Держась вплотную к стене, я прокрался футов на двадцать и бросил газовую гра— нату. В первый момент мне показалось, что они в противогазах, и путь мой за— кончен, но через несколько мгновений они упали.
Один из них перегородил дверь и, от— катив его в сторону, я приоткрыл ее на несколько дюймов.
Не более чем в тридцати футах за дверью был установлен прожектор. Когда он вспыхнул, то ослепил меня до боли в глазах.
Я только успел присесть, как очередь из автомата проделала в двери ряд блис— тавших отверстий. Я буквально оглох от рева разрывных пуль, но сумел услышать снаружи топот сапог. Я выхватил свой 0,75 и влепил через дверь, целясь повы— ше, чтобы никого не задеть. Это вряд ли их остановит, но заставит на время за— лечь.
Они открыли такой ответный огонь, точно там стояла целая батарея. Пули свистели по коридору, летели во все стороны куски пластика. За себя я был спокоен, я знал, что никто не появится позади меня.
Буквально вжавшись в пол, я пополз в противоположном направлении, уходя с линии огня. Я дважды завернул за угол и, наконец, оказавшись достаточно дале— ко от стрельбы, рискнул встать. Колени мои подгибались, а глаза застилали пры— гавшие цветовые пятна. Прожектор хорошо поработал, все виднелось, как в тумане.
Я двигался медленно, стараясь уйти как можно дальше. А ведь залп последо— вал сразу же, как я открыл дверь, зна— чит был отдан приказ стрелять в каждо— го, кто попытается покинуть здание. Неплохая ловушка. Копы внутри будут ис— кать меня до тех пор, пока не найдут. Если я попытаюсь уйти, меня застрелят. Все это начало сильно напоминать крысо— ловку.
Какой-то свет появился в магазине, и я остановился, замерев. Я находился около стены огромного выставочного зала сельхозтоваров. В противоположном конце стояли три солдата. Мы заметили друг друга одновременно. Я шмыгнул в дверь, и над головой засвистели пули, круша все вокруг. Стало ясно, что военные были и внутри. Пульт вызова лифта был с другой стороны двери, рядом была и лестница, ведущая вверх. Одним прыжком я вскочил в лифт, нажав кнопку подваль— ного этажа и успел тут же выскочить — до того, как дверь за мной захлопну— лась. По лестнице грохотали приближав— шиеся солдаты. Мне казалось, что я иду прямо на их пистолеты. Я должен был ус— петь к лестничному повороту хотя бы на долю секунды до их появления. Я влетел на первую площадку.
Удача все еще была на моей стороне.
Они не видели меня и думали, что я внизу.
Прислонившись к стене, я слышал кри— ки и свист, когда он понеслись ловить меня в подвале.
В этой толпе оказался один смышлен— ный. Когда другие понеслись по ложному следу, я услышал, как он начал медленно подниматься вверх по лестнице. У меня больше не было газовых гранат. Все, что я мог сделать, это подниматься впереди него, стараясь производить как можно меньше шума.
Он поднимался медленно и упорно, а я крался перед ним. Мы прошли таким обра— зом четыре пролета — я в носках с бо— тинками на шее, он в тяжелых сапогах, грохотавших по металлической лестнице.
Подойдя к пятому пролету, я остано— вился, не успев сделать шага. Кто-то спускался вниз, кто-то в таких же тяже— лых военных сапогах. Я нашел дверь, от— крыл ее и проскользнул внутрь. Передо мной тянулся длинный коридор с различ— ного вида конторами. Я помчался вдоль него, пытаясь хоть где-то укрыться до того, как дверь сзади распахнется, и меня перережет очередь разрывных пуль. Коридор казался бесконечным, и я вне— запно понял, то мне ни за что не успеть добежать до конца.
Я был крысой, которая ищет дырку, а дырки нет. Двери были заперты все до одной. Я проверял их одну за одной, пробегая мимо. Лестничная дверь позади меня открылась, и пистолеты нацелились. Я не смел повернуться и убедиться, но чувствовал это всеми фибрами. Неожидан— но одна из дверей поддалась, и я вва— лился внутрь, не успев понять, что слу— чилось.
Я запер ее за собой и прислонился к ней в темноте, задыхаясь, как загнанный зверь. Внезапно зажегся свет, и я уви— дел мужчину, который сидел за столом и улыбался мне.
Нет предела силе шока, который может охватить человека. Я это понял на себе.
Мне было уже все равно — выстрелит он или предложит мне сигарету. Я дошел до ручки. Он не сделал ни того, ни дру— гого, он предложил мне сигару.
— Возьмите одну из них, ди Гриз, мне кажется это ваш сорт.
Тело — раб привычки. Даже рядом со смертью оно живет своей жизнью. Мои пальцы приняли самостоятельное решение и взяли сигару, мои губы сжали ее, а легкие всосали дым. Глаза мои все это время наблюдали за человеком, который мог послать смерть.
Это нужно было видеть. Он наклонился в кресле и положил обе руки на крышку стола, а я все еще сжимал свой писто— лет, направленный на него.
— Садитесь, ди Гриз, и уберите свою пушку. Если бы я хотел вас убить, то сделал бы это гораздо раньше, чем впус— тил в эту комнату.
Его брови поползли вверх от удивле— ния, когда он увидел выражение моего лица.
— Уж не думаете ли вы, что случайно оказались именно тут?
Да, именно так до последнего момента я и думал, но сейчас, когда я понял свою роль, меня охватил стыд. Меня пе— рехитрили и победили по всем статьям, и мне не оставалось ничего, кроме как красиво сдаться. Я положил оружие на стол и уселся в предложенное кресло. Он смел пистолет в ящик и откинулся на спинку.
— Я пережил тревожную минуту, когда вы стояли там, вращая глазами, а артил— лерия крушила все вокруг.
— Кто вы?
Он улыбнулся резкости моего тона.
— Кто я — неважно. Важно, какую ор— ганизацию я представляю.
— Корпус?
