неведомого врага государства.
Возникла даже идея – организовать «Клуб фиалочников», но президент наложил на эту идею вето. Злые языки связывали запрещение с тем, что сам президент фиалки до сих пор не получил.
Если свести все письма в одно, получалась интересная картина: требования автора, подкрепляемые недвусмысленной угрозой, сводились к одной мысли, выраженной еще в первом письме, полученном Гуго Ленцем. «Назад к природе!», «Идя по пути разума, человечество погибнет», «Нужно зашвырнуть ключи от тайн природы», – требовали анонимные письма.
На одном из первых «фиалочных» совещаний Джон Варвар высказал мнение, что письма печатает и рассылает не один автор, а целая группа ловко организованных мошенников и шантажистов. Цель – посеять в государстве смуту, дабы половить рыбку в мутной воде. Машинку, на которой печатались тексты, обнаружить не удалось, и это, по мнению Джона Варвара, подтверждало его гипотезу: очевидно, машинка хранилась в глухом подполье, куда не могли проникнуть щупальца полиции.
По распоряжению Кампа была проведена текстологическая экспертиза писем.
В основу экспертизы положили старую программу, с помощью которой некогда было установлено, что автором «Короля Лира», «Отелло», «Гамлета» и прочих гениальных творений является не группа авторов, как утверждали иные критики и литературоведы, а одно лицо – небезызвестный Вильям Шекспир. Спустя много времени история повторилась: экспертиза опровергла предположение Джона Варвара. Электронная машина, исследовав тончайшие нюансы стиля, а также среднюю длину слов, употребляющихся в текстах писем, установила, что автором всех фиалочных посланий является одно лицо.
Сроки жизни в письмах были отмечены самые разные: кому месяц, кому год, но большинству адресатов, как Арно Кампу, срок не указывался.
Для того, чтобы установить, насколько «серьезны намерения» автора писем, надо было проследить, в какой мере сбывались угрозы. Но Арно Камп лучше, чем кто-либо другой, понимал, что очень трудно, а подчас и невозможно отличить несчастный случай от покушения. Если взять значительную группу людей, то в силу вступает закон больших чисел. Шеф полиции знал, что статистика – хитрая штука. По ней, по статистике, несчастья случаются столь же неизбежно, как допустим, свадьбы.
За этими невеселыми размышлениями и застала Кампа Ора Дерви.
– Чем порадуете? – спросил Камп, выходя навстречу Оре.
– Расследование завершено.
– Значит, убийство?
Ора Дерви покачала головой.
Помолчав, она сказала:
– Я видела его перед кончиной.
– Он появился у вас после получения письма?
– Да.
– Простите, бога ради, за вопросы… – улыбнулся Камп. – Это разумеется, не допрос, а просто беседа.
– Понимаю.
– Ленц говорил с вами по поводу полученной им анонимки?
– Говорил, и много.
– Как он относился к угрозе смерти?
– Считал, что обречен, и жить ему осталось ровно столько, сколько отмерено в письме. Потому-то он и отказался лечь в клинику: времени оставалось мало, чтобы завершить все дела.
Камп пожевал губами и неожиданно спросил:
– А вы не допускаете мысли о самоубийстве?
– Я думала об этом, – сразу ответила Ора Дерви. – Однако самоубийство, по сути, то же убийство. Оно оставило бы какие-нибудь следы. Вам-то это известно лучше, чем мне. Между тем экспертиза таких следов не обнаружила.
– Результаты экспертизы я знаю. Но, кроме объективных данных, существует еще интуиция. Послушайте, Ора. Что вы думаете обо всей этой истории?
Ора задумалась. Вынула сигарету – Камп услужливо щелкнул зажигалкой.
– Каждому ясно, что автор анонимок задумал переделать наша общество. Требования его недвусмысленны. Джон Вильнертон должен прекратить выпуск оружия смерти, Гуго Ленц – закрыть исследования кварков и «зашвырнуть ключи» от тайны природы, Из Соич – законсервировать глубинную проходку в Акватауне и так далее. Я не знаю многих писем, но они, наверно, в таком же роде?
– Примерно.
– Во всяком случае, все это выглядит ужасно наивно. В чем-то напоминает детскую игру.
– Детскую игру! – взорвался Арно Камп. – Что же, и Гуго Ленца убили играючи?
– Факт убийства доктора Ленца не доказан, – возразила Ора Дерви. – Наоборот, я как медик убеждена, что он умер своей смертью.
– Точно в назначенный срок! Да это же м…мистика, черт возьми!
– Не знаю.
– Вам, между прочим, тоже грозят смертью. Вас это не смущает?
