резким ударом под дых отправил его обратно в кресло.
– Черт бы побрал твой длинный язык! – обрушился маркиз на Васю.
– Не надо. Я сам готов себя убить, – мрачно сказал тот.
– Извини! – опомнился Альберто. – Любой из нас под пентоталом натрия сделал бы то же самое.
– Все равно чувствую себя погано, – покачал головой Джокер. – Словно я паршивый стукач.
– Но у тебя есть эти деньги? – спросила Маша.
– Хоть сестренка твоя правильно мыслит, – одобрил Родин. – Стоит ли жадничать, когда речь идет о жизни твоих близких?
– Я не жадничаю, – сказал маркиз. – Просто у меня нет двухсот миллионов. Кроме того, наличными у меня и миллиона не наберется. Все деньги моей семьи вложены в недвижимость, долгосрочные облигации, акции и предприятия. Отсюда я никак не смогу достать денег, а просить выкуп у моей матери бессмысленно – она сейчас просто недееспособна. Так как же вы предполагаете содрать с меня выкуп? Вряд ли вы отпустите меня на свободу.
– Ну почему же. Отпущу. И даже за границу с фальшивыми документами помогу перебраться, – великодушно сказал Родин. – А вот сестренку твою с ее шулером здесь оставлю. Забудешь вовремя перевести денежки – буду их по частям тебе пересылать: сегодня – пальчик, завтра – глазик, послезавтра – ушко. Подходит тебе такой вариант?
– А вы не боитесь, что, оказавшись за границей, я не стану переводить вам никаких денег? – спросил Альберто. – В конце концов, Машу я всего несколько дней знаю. Может, не стану я за нее денег платить. Говорят, в России люди и за полсотни долларов ближнего продают.
– Украинские киллеры вообще за два доллара работают. Из принципа. Завоевывают себе место под солнцем. Конкуренция, понимаешь ли. Так что за пятьдесят долларов они тебе двадцать пять человек нащелкают и не поморщатся, – усмехнулся Леонид Борисович. – Но дело в том, что я неплохо разбираюсь в людях. Ты не из таких. Ты не станешь мелочиться. Кроме того, голос крови – сильная штука. Но на случай, если я ошибаюсь, у меня есть и запасной вариант.
– Какой? – поинтересовался маркиз.
– Надеюсь, ты не забыл, что на тебе висит убийство? – напомнил Генсек. – В моей власти замять это дело, но я ведь могу и поднять на ноги весь Интерпол. Ты слишком заметная фигура, чтобы просто затеряться в какой-либо из стран третьего мира. А судить тебя, друг дорогой, будут в России. После русской тюрьмы тебе смерть спасением покажется.
– Что, действительно украинцы убивают всего за два доллара? – вмешалась Маша. Ее лицо озарилось внезапно пришедшей в голову мыслью. – А вы не врете?
Родин поморщился.
– Не встревай в разговор старших, девочка, – недовольно сказал он. – Кроме того, если ты надеешься выбраться отсюда и заключить на меня контракт с украинским киллером, вынужден тебя разочаровать – я стою намного дороже.
– Сколько? – с живым интересом спросила девушка.
– Столько тебе и не снилось. А теперь помолчи, хорошо? – предложил Леонид Борисович.
– Ладно, – сказал Альберто. – Предположим, мы договоримся. А где гарантия, что вы действительно сможете снять с меня обвинение в убийстве?
– Гарантией будет мое честное слово.
– Очень убедительно! – буркнул себе под нос Джокер.
– А доказательства твоей невиновности у меня в сейфе, – недовольно покосившись на Васю, докончил Генсек.
– Не хотел бы показаться невежливым, но я предпочел бы сначала взглянуть на них, – попросил маркиз.
– Нет проблем, – улыбнулся Родин. – Только вам придется немного подождать.
Леонид Борисович вышел из комнаты и вскоре вернулся с большим желтым конвертом.
– Взгляните на фотографии, – предложил он маркизу.
– О Господи, – пробормотал тот.
Камера запечатлела искаженное ужасом и болью лицо Лулу в момент, когда убийца вспарывал ножом ее живот.
– Ну как? Убедительно? Никакого фотомонтажа. Фотографии подлинные. И негативы к ним есть, – с оттенком профессиональной гордости сказал Генсек.
– Но ведь убийца, изображенный на них, в маске, – заметил маркиз. – Там мог быть кто угодно. Как доказать, что это не я?
– Похоже, ты ничего не смыслишь в криминалистике, – укоризненно покачал головой Родин. – На фотографиях великолепно просматриваются пропорции тела, руки и пальцы. Я специально нанял низенького коренастого киллера с короткими толстыми пальцами и с непропорционально короткими ногами. Самый элементарный анализ тут же докажет, что этот человек не ты.
– Вы наняли украинского киллера? – сама не понимая почему, поинтересовалась Маша.
Леонид Борисович смерил ее презрительным взглядом.
– Я не гонюсь за дешевизной, – сказал он.
– А зачем вам вообще понадобилось убивать эту девушку? – спросил маркиз. – Неужели только для того, чтобы шантажировать меня и вытащить из меня деньги?
– Недостаток информации подвел, – пожал плечами Генсек. – Мое участие в похищении заложников должно было для всех оставаться тайной. Речь шла об очень больших деньгах. И тут появляешься ты, в моем городе, выбираешь одну из моих проституток с явным намерением выведать что-то о заложниках. Мне и в голову не могло прийти, что ты пытаешься спасти своего папашу. Я был уверен, что ты был послан испанской мафией, с которой, кстати, Серый Кардинал неоднократно вел дела. Тебя надо было обезвредить, причем быстро и эффективно. Убивать тебя я не хотел, чтобы не ввязываться в ненужный конфликт, вот бедняжка Лулу и пострадала. А жаль. Она приносила мне неплохие доходы. – Родин ненадолго замолчал, уставившись в пол, словно отдавая дань памяти погибшей проститутке. – Ну так что, мы договоримся или придется прибегнуть к насилию? – переводя взгляд на Альберто, спросил он.
– Думаю, договоримся, – задумчиво кивнул маркиз.
Две милицейские машины резко затормозили у ворот особняка Генсека. Капитан Полуподвальный в сопровождении сержанта Нечитайло и четырех милиционеров подошел к кованым железным воротам и нажал на кнопку звонка.
В воротах приоткрылось небольшое окошечко, и из него высунулась квадратная голова охранника. Увидев представителей правопорядка, охранник недовольно поморщился.
– Чего надо? – не слишком ласково поинтересовался он.
– Я бы хотел поговорить с Леонидом Борисовичем Родиным, – сказал Михаил.
– Подождите.
Окошко захлопнулось.
Милиционеры переминались с ноги на ногу. Минуты шли.
– Поллитру ставлю, что не даст Генсек у себя обыск сделать, – зевнув, сказал Нечитайло. – Зря только время теряем.
– Помолчи, – оборвал его капитан. – Что ты все время сонный какой-то? Ночью, что ли, не высыпаешься?
– Солдат спит, служба идет, – снова сладко зевнув, заметил сержант.
– Вот потому-то и угробили Россию! – неожиданно брякнул один из милиционеров.
– Чего? – удивленно повернулся к нему Полуподвальный.
– Да так, ничего, – пожал плечами милиционер. – Просто мысли вслух.
– Отставить! – раздраженно рявкнул капитан.
– Что? Мысли или вслух?
Ворота неторопливо распахнулись.
– Проходите, – сказал охранник.
Генсек в позе Наполеона стоял у бассейна, а за его спиной полукругом расположилась дюжина рослых мордоворотов. Хотя в руках они не держали оружия, и без того было ясно, что достать его они смогут за
