– Об этом мне не говорили.
– А ты не спрашивала, хотя на карту поставлено наше будущее. Дорогая, где были твои мозги?
Саломея резко повернулась к своему любовнику:
– Когда человеку предлагают то, что граничит с благотворительностью, он старается проявлять благодарность, – отчеканила она.
– Когда мы отправляемся? – спросила Грир.
– Завтра.
– Я согласен, – сказал Арсобадес. – Нечего просиживать задницу в этой помойке.
Келсо пожал плечами.
– Платить не будут и так и этак. Считайте, что я согласился.
– И я, – поддержал Игер.
– О'кей, о'кей. – Раб махнул рукой. – Если вы все идете, то, пожалуй, я тоже иду. Кто-то должен присматривать за вами, чтобы вы не наломали дров.
Саломея улыбнулась и взяла его за руку.
– Эй, – всполошился Арсобадес – А мы не сможем сторговать наш груз твоим приятелям? Вдруг им пригодится старое ядерное оружие?
– Не говори глупостей, – бросила Грир. – Они конфискуют груз и выдадут нас властям или начнут шантажировать нас. Ты же знаешь «Маммот энтерпрайзез». Они почти так же коррумпированы, как правительство Карлсона.
Раб мрачно посмотрел на нее.
– У тебя есть идея получше?
– Да. Посмотрим, что я смогу сделать в городе. Возможно, найду кое-каких покупателей.
– Ты? – Саломея удивленно вскинула брови. Грир пожала плечами.
– У меня здесь есть контакты, которые могут оказаться полезными.
– Ну хорошо, – заключила Саломея. – Смотри, будь поосторожнее.
– Слушаюсь, мэм. – Грир отдала насмешливый салют и встала. Раб преградил ей дорогу.
– Помни, Грир: это нейтральная территория.
Ее глаза расширились, изображая детскую невинность.
– Разумеется, всенепременно. Я просто хочу избавиться от нашего груза согласно указаниям капитана.
– И, может быть, провернуть небольшую акцию свободных торговцев в придачу?
Грир сухо усмехнулась.
– Лишь в том случае, если этого нельзя будет избежать.
– Знаешь, начальники станций не любят агитаторов в доках. Стоит прослыть агитатором, и тебе остается рассчитывать только на себя. Если попадешься им в лапы, то сгниешь в тюрьме.
– Большое спасибо, Раб. Вижу, что мои усилия по избавлению от опасного груза не слишком волнуют тебя, зато ты озабочен вопросом об ответственности. Тебе следовало бы стать адвокатом.
Его темные глаза вспыхнули.
– Я говорю серьезно, Грир! Мы хотим починить корабль и нуждаемся в хорошем отношении со стороны здешних властей. Не нарывайся на неприятности.
Грир невозмутимо ответила на его взгляд.
– Уйди с моей дороги.
– Обещай мне, Грир.
– О'кей, обещаю. – Она обогнула бородатого великана. – Кэти, почему бы тебе не присоединиться ко мне? Ты можешь узнать кое-что новое для себя. – Это прозвучало как требование, а не как просьба.
– Дай мне пять минут, – попросила Кейла.
– Встречаемся у воздушного шлюза. – Грир упорхнула.
Раб покачал головой.
– Проклятая интриганка. Ей не терпится втянуть нас в торговый бунт.
Кейла помедлила в дверях. Ей не нравились ни его слова, ни тон его голоса. В конце концов, что плохого в принципах свободных торговцев?
– Мне казалось, что все вы поддерживаете ее движение, – заметила она.
– Ты похожа на маленького послушного пехотинца, – съязвил Келсо.
– Заткнись, Келсо. – Раб смерил Кейлу тяжелым, серьезным взглядом. – Послушай, Кэти: лишь слабоумный может полагать, что тарифная система премьер-министра Карлсона отлично работает, и лишь полный идиот может любить эту систему. Но есть разница между несогласием и во оружейным конфликтом. Я не люблю напрашиваться на неприятности, а Грир – любит.
