— Катюш, я наберу ноль-три? Пусть приедут. Может быть, тебя надо везти на носилках?
— Да нет, не паникуй. Дай мне телефон, я позвоню маме.
Ольга Ивановна оказалась на дежурстве. Она мало что поняла из сбивчивых Катиных объяснений, но пообещала предупредить в гинекологии дежурного врача, что сейчас приедет ее дочь. Это Кате и было нужно.
Молодая сонная врачиха отошла от кресла с недовольным лицом — ее разбудили посреди смены, чтобы принять девицу, у которой, похоже, началась обычная менструация.
— Я не вижу никаких признаков беременности…
— Доктор, это были такие спазмы, мне казалось, что в животе что-то обрывается.
— Сейчас никакой опасности нет, завтра вас посмотрит другой врач, сдадите анализы, сделаем УЗИ, если надо, назначим лечение.
— Скажите, а когда смена Ирины Петровны?
— Ирина Петровна у нас уже не работает…
Все наперекосяк, шиворот-навыворот… Вот непруха!
Катя лежала на неудобной больничной койке, рядом на других койках ворочались еще три женщины, а она не отрываясь смотрела в серый прямоугольник окна. Начинался рассвет, редкие порывы ветра качали верхушки лип в больничном саду. Одна ветка била о стекло, получалась такая грустная, еле слышная морзянка: тук, тук-тук, тук, кто тут? я тут… тук-тук… Катерина засыпала, заботы отступали, все устроится как-нибудь, всегда устраивается… еще раз вспыхнула в сознании мысль: обязательно надо убедить завтра врача, чтобы он сказал Сереже, что она потеряла ребенка…
Потеряла ребенка… Кто потерял ребенка? Катя стояла посреди магазина, огромного супермаркета, где на полках от пола до потолка громоздились детские игрушки. Куклы с ядовито-желтыми волосами, лохматые мишки, тянущие к ней непропорционально длинные лапы, грузовики, тревожно мигающие фарами, зловещие гномы с тяжелым взглядом из-под нависших бровей. Прямо перед ней в отдельной круглой витрине покачивалась Барби-певица, которая похабно виляла бедрами, подносила ко рту микрофон и издавала отвратительные механические звуки. Она делала два шага вперед, два назад и поворачивалась на сто восемьдесят градусов. Замирала на секунду и начинала все сначала.
«Вы потеряли ребенка?» — к Катерине обращалась грозная чернокожая женщина в форме американского полицейского из боевиков. Суровая и неприступная, она смотрела в Катины глаза. Этот взгляд прожигал Катерину насквозь. «Нет, я никого не теряла…» — «Неправда — вот ваш ребенок». К Кате подкатили тележку, в которую в супермаркетах накладывают продукты. Там лежала девочка — маленькая, туго спеленутая, она зажмурилась и сосала пустышку. Катя наклонилась над корзиной. Девочка открыла глаза и подмигнула. У нее было лицо Марины Васильевны…
Катерина проснулась и долго не могла успокоиться. Отвратительный сон все не шел из головы.
Молодой доктор моментально понял, что от него требуется. Но отнюдь не торопился исполнить скромную Катину просьбу. Он просто наслаждался ситуацией — молодая красивая женщина полностью от него зависит. Как тут устоять?
— Если я вас правильно понял, дорогая моя, вы хотели бы, чтобы я сказал вашему жениху, будто у вас произошел выкидыш?
Катерина, про себя обзывая наглого эскулапа последними словами, изобразила на лице виноватую улыбку:
— Понимаете, это для него так важно. Он очень хочет детей, мне показалось, что я беременна. И он так радовался… Боюсь, что, если я скажу, что беременности не было, Сережа этого не переживет.
— Думаете, известие о выкидыше он перенесет легче?
— Конечно, он расстроится. Но не так сильно… И я постараюсь поскорее забеременеть.
— Ни минуты не сомневаюсь…
— Если вы мне поможете, я буду вам так благодарна…
Катерина томно прикрыла глаза и накрыла своей ладонью узкую и длинную кисть гинеколога. Он в это время мучительно решал, в какой форме ему лучше получить благодарность пациентки. Деньгами или натурой? Вопрос оказался непростым — даже непричесанная и ненакрашенная, в больничном халате, Катя была чудо как хороша. Но доктор уже вышел из того возраста, когда любая возможность затащить в постель очередную красотку кружила ему голову. К его услугам было достаточно доступных и привлекательных женщин, нравы персонала их отделения всегда отличались простотой даже на общем медицинском фоне. Бесконечные профессиональные разговоры об интимной сфере часто велись в весьма игривом тоне, да и перейти к делу редко кто отказывался. Так что замечательные Катины прелести, даже будучи высоко оцененными, сильного энтузиазма в нем не вызвали. А вот мысль получить за свою услугу немного деньжат грела душу. Доктор решился.
— Вот что, голубушка… — Его тон стал предельно холодным, кисть выскользнула из-под теплой Катиной ладони. — То, что вы мне предлагаете, называется должностным преступлением. Если я это сделаю, мне придется идти на серьезный риск…
— Я все понимаю, доктор. Давайте отложим этот разговор на завтра…
Врач поднялся, еще раз окинул взглядом изящную Катину фигурку и, отгоняя поздние сожаления об утраченной возможности получить награду иным путем, вышел. Катерина начала ломать голову над новой проблемой. Где она к завтрашнему дню возьмет деньги?
Сережа, который сразу после работы прибежал к Кате в больницу, списал Катину грустную задумчивость на боль от несбывшихся надежд. Ему было до слез жаль невесту, себя, их неродившегося ребенка. Едва впереди замаячил образ новой светлой, гармоничной, надежной семейной жизни, как все рухнуло. Он горько сожалел о том, что так опрометчиво дал волю своей страсти, после бурной ночи у него не проходило чувство вины. Если бы он держал себя в руках, помня, что Катюша носит под сердцем их ребенка, все было бы хорошо… Теперь он будет предельно внимательным, заботливым, никогда не забудется. Хотя с Катей это непросто — она вся огонь, как тут устоять?..
Ложась в холодную постель, он удивился, насколько уже привык ощущать рядом Катино тепло, видеть ее в своем любимом кресле, пить с ней вечером ароматный зеленый чай с жасмином, смотреть телевизор. «Да ведь я уже давно женатый человек, — думал Сергей, засыпая. — Как только Катя выйдет из больницы, надо скорее расписываться».
Глава 9
Катерина не могла сомкнуть глаз. По всему выходило, что ни у кого, кроме Ленки, просить помощи было нельзя, — не может же она всем и каждому рассказывать, что водит жениха за нос! А последний разговор с подругой был ужасным — та наотрез отказалась помочь бедной Кате. Вот ведь зараза…
«Не может быть, чтобы я не смогла ее уломать найти деньги… Или сказать, что нужно какое-то необыкновенное лекарство! Нет, не пойдет — она захочет сама поговорить с врачом. Ленка вечно во все лезет… Придется признаваться, что деньги нужны на взятку, чтобы врач наврал Сереже про беременность. Ну человек же она, в конце концов, должна понять…»
Лена выгружала из сумки бесконечные пакеты и свертки. Тумбочка уже была заставлена фруктами, соками, творожками, мисочками с домашними котлетами и тушеными овощами, кефиром, зефиром… и чего только эта дуреха не натащила! Ей всегда казалось, что в любой трудной ситуации человека надо как следует покормить, пожалеть и спать уложить. Все и пройдет… Катерина охала, вздыхала и изо всех сил думала, как бы поаккуратнее подойти к скользкой теме.
— Леночка, спасибо тебе… Ну что ж ты так беспокоилась? Своим ребятам все забери, я же помню, как твой Лешка зефир любит, а Олечке обязательно нужно сок пить. Ей творожок нужен — она растет. Какая ты счастливая. У тебя вон какие ребята…
