– Ты не смеешь? Ты говоришь мне такое?!
Он взял ее за плечи и произнес в ее смятенное и радостное лицо:
– Я люблю тебя!
Она вздрогнула всем своим стройным телом и, мгновенно покраснев, опустила влажные глаза.
– Я люблю тебя! – произнес он, дрожа и ликуя всем существом.
Татьяна подняла глаза и, встретившись с его полными любви глазами, вздрогнула, как от ожога, но не отвела взгляда.
– Я люблю тебя! – повторил он с таким трепетом, что слезы потекли у него из глаз.
Заметив это, она бросилась ему на грудь и заплакала.
Несколько долгих мгновений они простояли, обнявшись и плача…
– Я нашел тебя! – прошептал сквозь слезы Роман, держа ее лицо в ладонях. – Ты слышишь? Я нашел тебя! Я люблю тебя!
– Я… я люблю вас, – произнесла Татьяна, подняв на него прелестные, полные слез глаза.
Он обнял ее и покрыл ее лицо поцелуями, и вдруг, упав перед ней на колени и сжав ее руки в своих, заговорил горячо и страстно:
– Прости, прости меня за все! Прости, что жил рядом так долго и не видел тебя, прости, что не решался сказать тебе, что люблю тебя!
Она тоже опустилась на колени и, покорно отдав ему свои руки, произнесла:
– Это вы простите меня!
– Тебя – простить?! – воскликнул он. – Ты просишь у меня прощения? Ты, ангел мой, душа и судьба моя?!
– Простите меня за вчерашнее, умоляю вас, простите…
– Не смей, не смей просить прощения у меня! Я не достоин тебя, твоей чистоты, твоей ангельской души!
– Нет, нет. Не говорите так! – горячо зашептала она с желанием объяснить что-то, но тут же замолчала, встретившись с его глазами.
– Я люблю тебя! – произнес он.
Она смотрела ему в глаза. Лицо ее, казалось, излучало свет радости, целомудрия и счастья.
– Я люблю вас, – сказала она.
– Теперь нам нет жизни друг без друга. Понимаешь ли ты это?
– Понимаю, – участливо ответила она.
Роман смотрел на нее, не в силах оторваться. Благоговейная тишина стояла кругом.
– Понимаешь ли, что мы теперь не можем разлучаться?
– Понимаю.
– Что мы теперь одно целое?
– Да. Одно целое.
– Что наша отдельная былая жизнь закончена, а началась уже другая, совсем другая жизнь? Понимаешь?
– Понимаю.
– А то, что нам нет дороги назад, к одиночеству, к лицемерию, к пошлости и тоске? Это ты понимаешь?
Она кивнула, не сводя с него счастливых глаз.
Он взял ее за плечи:
– Ты будешь моей женой?
– Да, да, да! – зашептала она, и слезы снова брызнули из ее глаз.
Роман обнял ее и зашептал в ее волосы:
– Я назову тебя своей женой. И буду с тобой всегда, всегда, не отдам тебя никому, никогда. Даже смерти, даже Богу, буду с тобой вечно.
Она всхлипывала, прижавшись к нему.
– Где твой отчим?
– У себя. Он приехал с пожара совсем потерянный, какой-то слабый. Он плакал, целовал меня. Он рассказал про твой поступок и был как больной. Я так плакала, я так боялась за тебя… но что-то говорило мне, что все это было чудом и с тобой ничего не случится. Я верила.
– Это и было чудо, – улыбаясь, гладил ее по голове Роман, – чудо, чудо. И ты – чудо. Мое главное, мое самое большое чудо, которое будет длиться вечно.
Он взял ее лицо в ладони и решительно проговорил:
