– Страдаете, мучеником боитесь стать. Чего ж мучиться-то? Значит, цветы для вас просто материал, товар?
– Нет, не совсем, – Балмашов снова усмехнулся.
– Помните, вы мне еще свои стихи читали там, в Воронцове. Я так понял, что цветы для вас – как люди, совсем как люди.
Следователь прокуратуры отодвинул от себя клавиатуру компьютера. Ждал, не вмешивался.
– Так и есть. Я же флорист. Это мое призвание.
– Вы поменяли замки в доме?
– Нет. Знаете, я вспомнил, у меня же проведена охранная сигнализация. Я могу сдавать себя и свой дом на ночь под охрану.
– Уже сдавали?
Балмашов пожал плечами.
– Вы нашли убийцу Марата? – спросил он.
– Ищем. А кто вам сообщил о его убийстве?
– Сергей. Вы же его допрашивали.
– Я был у него в гостях, так же как и у вас. А вы всегда просите его сопровождать вас в такие учреждения, как наше?
– Я в таких учреждениях всего второй раз в жизни.
– Мы ищем не только убийцу, но и того, кто на вас напал. На вас ведь напали?
– Да, на меня напали. И вы меня об этом сколько раз уже спрашивали. Я не понимаю, вы не верите мне, что ли?
Колосов помолчал. Потом продолжил нейтрально:
– Мы ведем розыск, Андрей Владимирович. В прошлый раз вы говорили, что в ночь нападения гуляли у озера.
– Я не гулял. Я объяснял вам – я решил пройтись перед сном. Мне нужно было увидеть некоторые прибрежные участки.
– Ну да, в лунных лучах, при свете фонарика. Я помню, помню. Вы частенько жертвуете сном ради прогулки?
– Я вас не понимаю.
– В тот вечер, когда мы виделись с вами в Воронцове, точнее, в ту ночь, вы ведь тоже совершили прогулку, точнее, поездку.
– Поездку?
– Ну, как же, на машине-то, соседи еще «Мерседес» ваш видели на дороге поздно ночью.
– Это не была прогулка.
– Дело, значит, погнало из дома неотложное?
– Мне пришла в голову идея. Внезапно, неожиданно. Это был порыв вдохновения.
– И куда же вы поехали, если не секрет?
– А почему это вас интересует?
– Как раз в эту ночь был убит ваш знакомый адвокат.
– А, понятно… Я так и думал. Сережу вы тоже спрашивали, где он был, что делал.
– Он вам рассказал о нашем с ним разговоре?
– Сразу же. Мы ведь друзья.
– Куда вы ездили ночью?
– В Старогрязново.
– К Гурнову в оранжерею?
– Нет, не в оранжерею. Я осматривал участок.
– Ночью?
– Там идеальная подсветка. Я не мог ждать до утра. Идея требовала выхода. Вы видели, какой там сейчас пустырь?
– Ничего себе пустырь. Имение загородное.
– Безвкусица сплошная. Гурнов ничего не смыслит в красоте, но хочет ею обладать. Хочет жадно.
– А-а, я вспомнил: олигарх Гурнов живет на белом свете лишь для того, чтобы давать вам средства и возможность выражать себя творчески…
– Он хочет, чтобы я занялся ландшафтным дизайном, устроил ему парк. И я согласился. Я покончу с тем безобразием, которое там сейчас, сделаю свой собственный парк, по своему проекту. Такой, как я его вижу, представляю. Я начну с нуля. Дворянские усадьбы, английские парки, сады русских бар – ничего этого давно уже нет. Я создам нечто совершенно новое. Если потребуется, в корне изменю ландшафт, заставлю
