Изавальты и Хастинапуры. Но я не могу выполнять эту миссию, если не знаю, что делается у меня на родине.
Ананда замялась:
— Я не решаюсь сказать…
— О, — в голосе Медеан зазвучала насмешка, — не стесняйтесь.
— Нет, в самом деле, матушка.
— Ну же, дитя мое! — императрица наклонилась вперед, и по залу разнеслось шуршание юбок. Ананда подумала, что, наверное, все дамы в этот миг придвинулись поближе. — Вы просто обязаны мне сказать.
Ананда тайком взглянула на морщинистое лицо Медеан: в нем явственно читалась угроза. Затем вздохнула, как человек, которого загнали в угол, и обреченно призналась:
— Я надеялась, что на корабле «Быстрое сердце», принадлежащем лорд-мастеру Храбану, прибыл груз из двенадцати дюжин золоченых апельсинов, которые я заказала вам в подарок. — Ананда присела в реверансе. — Если, конечно, матушке-императрице будет угодно.
Над толпой придворных разнесся вздох восхищения, сопровождаемый аплодисментами. Ананда сдержала улыбку. Как мог кто-то не одобрить такого подарка? Тем более императрица перед своим двором… Даже если это было подношение ее снохи-колдуньи.
— Я надеялась, что смогу преподнести вам этот дар лично, — продолжала Ананда, просительно глядя на Медеан, — но если матушка императрица предпочитает получить его из рук моих приближенных, то я останусь и с радостью присоединюсь к вам за ужином.
Последовавшая пауза была чуть длиннее, чем дозволялось правилами дворцового этикета.
— Для меня нет большей радости, чем получить такой дар из рук моей дочери, — наконец вымолвила императрица. Ананда была уверена, что этим все и кончится: даже для императрицы неслыханно было предпочесть слуг родственникам. — Поезжайте с миром.
— Благодарю вас, матушка, — Ананда вновь сделала реверанс. — Если позволите, я отправлюсь тотчас же.
— Позволяю, дитя мое. Можете удалиться, вам нужно приготовиться к отъезду.
— Вы очень добры, матушка.
Еще реверанс, затем, осторожно пятясь, нужно спуститься по ступеням, в надежде что Шрута и Кирити заранее убрали с прохода свиту. Когда Ананда сошла с последней ступеньки, все ее приближенные склонились в глубоком поклоне и застыли в этой позе на время, равное тридцати вдохам и выдохам. Согласно этикету, только после этого им позволялось встать, повернуться и покинуть зал.
Когда Ананда вместе с фрейлинами вернулась в свои апартаменты, Шрута и Нейла принялись поспешно укладывать ее вещи. За ширмой Беюль и Кирити расшнуровывали и расстегивали многослойное одеяние Ананды, а Зумруд раскладывала по шкатулкам украшения, которые снимали с ее госпожи. Ананда уже привыкла к этому ритуалу и стояла неподвижно, вытянув руки в стороны. Если бы она вздумала помогать девушкам, это только замедлило бы процесс.
— Ну что, Кирити, — сказала Ананда, переходя на язык своей страны, — удалось тебе узнать что-нибудь новенькое?
Кирити сняла с Ананды ожерелье из рубинов и сапфиров и передала его Зумруд, в то время как Беюль благополучно освободила госпожу от золотого воротника.
— Только новые слухи, принцесса. — Кирити взялась за завязки голубого с золотом кушака. — Говорят, Калами преследует вашего слугу, Сакру. Еще говорят, будто он шпионит за Девятью Старцами Хун-Це.
Беюль расстегнула крючки на верхней бархатной юбке цвета индиго и опустила ее на пол, чтобы Ананда перешагнула через этот предмет туалета.
— А я слыхала, что его видели в Лисолесье, — сообщила Беюль. — Он там ухаживал за одной речной нимфой, а потом стащил у нее украшения и подарил их императрице.
— Будь при дворе моего отца такие выдумщики, не надо было бы никаких других развлечений, — проворчала Ананда.
В эту минуту девушки с потрясающей синхронностью отстегнули от верхнего платья принцессы длинные, до пола, рукава.
За ширму заглянула Шрута и доложила:
— Пришел секретарь Матура, принцесса.
— Вы весьма кстати, секретарь, — крикнула ему из-за ширмы Ананда, а девушки начали развязывать алую шнуровку на серебристом платье. — Что нового?
— Сожалею, но все мои доклады вас не удовлетворят, принцесса, — отозвался он. Говоря на языке Хастинапуры, он, как и остальные подданные Ананды, использовал титул, данный ей от рождения.
Наконец последний шнурок был развязан, платье перестало стягивать талию, и Ананда облегченно вздохнула.
— У меня для вас есть только три письма: от господ Гантеса, Тока и Авры, — продолжал Матура, тактично не обращая внимания на вздох, донесшийся из-за ширмы. — Последнее касается положения дел в вашем поместье.
Ананда издала еще один ясно различимый вздох и переступила через первый слой нижних юбок.
— Спасибо, секретарь, — отозвалась она. — Можете оставить письма леди Таисии.
— С удовольствием, принцесса.
На пол упал второй слой нижних юбок.
— А теперь уходите, пока не ослепли от лицезрения немыслимой красоты.
— Как прикажете, принцесса.
Кирити и Беюль сняли с Ананды третий и четвертый слои юбок, и она осталась в полотняной сорочке, шелковых чулках и панталонах. За ширму зашла леди Таисия, поклонилась принцессе и протянула ей три запечатанных конверта. Ананда не глядя поблагодарила. Что леди Таисия — шпионка императрицы, ей было известно давно. Когда Ананда убедилась в этом окончательно, она приказала Кирити добыть какой-нибудь платок леди Таисии, чтобы Сакра мог определить, опасна ли она чем-нибудь еще, кроме донесений императрице. В одном из сегодняшних писем должны быть кое-какие сведения на этот счет.
Ананда презирала себя за то, что стала такой расчетливой интриганкой, и это презрение к себе по своей жестокости было сравнимо разве что с ненавистью к императрице. Но ей хотелось жить и сохранить при этом волю и разум. Тысячи раз она помышляла о бегстве, но понимала, что это повредит ее стране и всем тем, кто от нее зависит, в том числе и Микелю. Иногда, в бессонные ночи, она придумывала все новые и новые проклятья для одного своего дальнего родственника, который когда-то был императором Изавальты. Это его вероломство настроило Медеан против Хастинапуры. Да, императрица была ее врагом, но Ананда сознавала, что яд, отравляющий ее жизнь сегодня, был получен вчера от змеи из ее родного дома.
Ананда вскрыла письмо с печатью лорда Авры. Вокруг суетились девушки, одевая ее в шерстяной костюм для верховой езды и бархатный плащ травяного цвета с рукавами практически нормальной длины. Письмо содержало подробный доклад о состоянии дел в имении Каньи: списки товаров, записи об убое скота, налоги, цены на урожай миндаля и лимона… Ананда позволила Кирити усадить себя в кресло, чтобы та могла зашнуровать ее дорожные ботинки.
Кроме того, в письме по меньшей мере три раза повторялась фраза «я буду там». На этот раз Ананда сдержалась и ничем не выдала своей радости. На самом деле письмо было от Сакры. Они вместе выдумали несуществующего лорда Авру, чтобы свободно обмениваться информацией под самым носом у императрицы. Когда они говорили об имении Каньи, имелась в виду усадьба Спараватан. Таким образом, в письме Сакра давал ей знать, что они смогут встретиться у лорд-мастера Храбана.
«Что касается вашего вопроса по поводу золотой отделки рукавов дамского платья, — следовало ниже, — то я полагаю, большую часть кружева можно будет заказать у того же мастера, что и прежде. А некоторые предметы туалета можно будет получить сразу с этим украшением».
Так и есть. Леди Таисия пронесла с собой какое-то заклинание, сотворенное императрицей. В золотое кружево на рукавах ее платья вплетено какое-то новое волшебное зелье или оружие, которое Медеан
