апартаменты выходили на главную улицу и перед девушкой сразу предстала огромная белая башня. На верхних этажах горел свет. В конусообразных окнах суетливо мелькали тени.
– «Возятся»– осознание, что она не одна в этом городе теплом отдалось в ее груди.
Частенько бывало так, что просто прогуливаясь, Катерина останавливалась перед многоэтажкой и засматривалась в окна. В какой–то медитативный ступор водило девушку сие созерцание. Удивление становилось временем, а местом действия ее голова. Невероятным казалась соседняя жизнь. Другие люди тоже ходили, о чем–то разговаривали, сопереживали и чувствовали. Как только Катя начинала вживаться в отдельно взятого из окна человека, через несколько минут такой игры, в ее мозгу начиналась перезагрузка. Катя с детства отвергала понятие «смысл жизни» искренне полагая, что люди не приходят сюда для чего– то, они просто приходят и каждый день, становясь перед выбором, совершая его, творят свою судьбу. Что– то нам нравится, что–то мы категорически отвергаем. Где–то становимся знатоками, а где–то профанами. Жизнь– это прежде всего выбор. Каждый день. Каждую минуту. Каждую секунду. Каждый взмах мысли, становится судьбоносным.
Вспомнив о мп3 плеере, Катерина радостно запихнула руку в карман пиджака. Но обнаружив, что батарейки сели, вернула его на место.
– Как назло, – проворчала она и подняла руку, решив посмотреть на время. Но вспомнив, что часы остановились ещё в доме у деда, досадно топнула. – Блииин.
Досада быстро сменилась любопытством.
К девушке выписывая зигзаги и кружась, словно в танце, приближалось что–то маленькое и яркое. Удивленно приоткрыв рот, Катя подошла ближе. Крохатулька с огромными глазами, вздернутым тоненьким носом и длинными ушами улыбалось девушке. Это существо, словно мотылька манила сила, заключенное в кольцо Алдарина. Сказочный светлячок изучал Катерину, наклоняя большую головку то влево, то вправо.
– Привет, – умиленно произнесла Катя и потянулась к существу указательным пальцем.
Крохатулька радостно защебетала и полетела ближе. Как вдруг невидимый барьер вспышкой остановил светлячка и обожженный малыш полетел вниз. Катя перегнулась через перила: там на выступе лежал маленький комочек света и обиженно попискивал.
– Вот уроды! – Возмутила Катя. – Они думали что, я летать могу? Понаставили тут ловушек!
Еще один веселый светлячок замаячил у балкона. Выписывая круги, он подлетал все ближе.
– Нет, нет. Не приближайся. Стой! – Предупредила малыша хранитель.
Вспышка. Ещё один комочек света оказался на выступе.
Катя быстро вошла в комнату и заперла за собой балконную дверь. В надеже, что больше ни один светлячок не пострадает.
– Госпожа, – послышалось из ванны. – Все готово.
Разочарованная в произошедшем в ванную комнату вошла Катерина. Здесь пахло розой и жасмином. Большая ванна пенилась, словно только что приготовленный молочный коктейль.
– Вкусно пахнет, – заметила Катя.
– Я добавила в воду немного масел. Вам нужно расслабится. Раздевайтесь, я сделаю вам массаж.
Катя скинула пиджак.
– Да ладно, не надо мне никакого массажа.
– Как скажите, – поклонилась Марта.
Катя резво сняла кроссовки и принялась за джинсы. Джииик – и расстегнута молния. Марта стояла и почтенно улыбалась. Через несколько секунд ожидания, Катерина не выдержала и спросила:
– Ты так и будешь стоять и смотреть?
– Ох, простите, вам помочь раздеться?
– Нет! Вот ещё. Может быть, ты уйдешь?
Марта удивленно оглядела ванную, будто это произнес не человек стоящий перед ней, а одна из сверкающих стен.
– Но… мне же нужно обмыть вас, госпожа.
– Обмыть? – Катя на мгновение потеряла дар речи, но оральные функции тут же восстановились. – Обмыть нужно мой аттестат. А со своим телом, я сама справлюсь. Ладно?
Марта пожала плечами, – Как скажите госпожа Катриэль. Тогда я пойду?
– Давай, давай.
– Доброй ночи, госпожа.
– Кому как.
– Как прикажите. Я сейчас схожу за ночным платьем…
– За пижамой.
– За пижамой госпожа. А после заберу вашу грязную одежду.
– Да, да, да. Иди уже. – Катя так хотела помыться, что поддакивала, даже не вслушиваясь в бормотание учтивой служанки.
– Я оставлю пижаму на кровати. С вашего позволения, – откланялась девушка.
Захлопнулась дверь в ванную. Убедившись, что Марта вышла совсем, первый хранитель быстро стащила с себя джинсы, майку и нырнула во вкусную пену.
— Кайф.
И правду говорят – ванная комната полна вдохновения. Играя с мыльными пузырями, можно действительно прийти к гениальным заключениям. Подбрасывая горки ароматной пены Катерина нашла замечательное решение – справляться с проблемами по мере их поступления. Какая разница, какие планы она могла понастроить, если все они базировались на общем представлении о ситуации. Никакой конкретики, никакой достоверности.
– «Пошло все к черту!»– Подумала Катя и с боевым настроем выглянула из ванны.
Никого.
Закутавшись в коротенькое полотенце, девушка посеменила к кровати.
– Это ещё что за подштанники?
Катина бравада быстро сменилась беспомощным раздражением. На краю огромной мягкой кровати, лежало нечто отдаленно напоминающее полупрозрачные колготы, а рядышком мирно сосуществовала бабская кружевная блуза.
– Вод подстава.
Бормоча себе что–то под нос, Катя перебежала обратно в ванную.
О досада, но ее вещей там не оказалось.
– Черт!
Уже успев продрогнуть, девушка снова вернулась в комнату и забралась под мягкое одеяло.
– Ну и что мне с этим делать, – разглядывая приготовленную для нее пижаму, размышляла Катя. – Хорошо, – успокоилась она. – Решаем проблемы по мере их поступления. Вот первая. Так, что у нас есть?
В прикроватной тумбе девушка обнаружила маленькие ножницы и с большим удовольствием отрезала от панталон пол штанины.
– И брюки превращаются в алегантыне шорты, – засмеялась Катя. – Так эту бабушкину кофту, я тоже почикаю.
Оборвав накрахмаленное кружево и тяжелые рукава, девушка сделал жилетку отдаленно напоминающую прежнюю блузку.
– Сойдет, – заключила она.
И спрятав останки ткани под кровать, довольная проделанной работой, легла спать. Hand–made удобно сидел и не стеснял своим видом. Повернувшись к окну, Катя с грустью заметила ещё одного обожженного светляка упавшего в низ. Забравшись под одеяло с головой, девушка не смогла заснуть. Ворочаясь из стороны в сторону, Катерина переживала за своих друзей, понятия не имея, как обошлись с ними. Но больше всего она волновалось за Нэльса, честно осознавая, что именно из–за нее пострадал фонарщик.
Марк и Ольга топтались возле толстой тетки в белом переднике.
