находимся».
Он говорил об этом Епископу, но насколько тот знал, такой карты никогда и не было. Солдаты, охранявшие крепость, о составлении карт и не помышляли. Они даже ни разу не переправлялись через реку. Жители же Диких Земель проникали на эту землю, но очень редко.
Единственными людьми, побывавшими в Диких Землях, были, по-видимому, одинокие путешественники вроде Тейлора, чью книгу читал Корнуэлл в университете. Но очень сомнительно, что все описанное этим путешественником — правда.
Корнуэлл наморщил лоб, думая об этом. Он понял, что нет ничего, что говорило бы, что Тейлор более правдив, чем все остальные. Этот человек лишь слышал о древних, а для этого даже не нужно было путешествовать по Диким Землям.
Древний ручной топор — более веское доказательство существования древних, чем слова Тейлора. «Странно, — подумал Корнуэлл, — что Епископ сразу определил, что топор принадлежит древним». Следовало бы поподробней расспросить об этом Епископа, но времени было мало, а поговорить надо было о многом.
Стоял прекрасный осенний день. Они выступили поздно, и солнце уже поднялось высоко. Облаков не было и погода была теплая. Когда они поднимались на холм, перед ними открылась панорама на долину.
— Там что-то на вершине, — сказала Мери. — Следит за нами.
Корнуэлл осмотрел горизонт.
— Я ничего не вижу.
— Я видела лишь мгновение, и не само что-то, а движение. И все. Я видела что-то движущееся.
— За нами наблюдают, — сказал Снивли, когда вместе с Оливером подъехал к голове колонны. — И этого следовало ожидать. Теперь не будет ни одного мгновения, когда за нами не будут наблюдать. Они будут знать о нас все.
— Кто это — они? — спросил Корнуэлл.
Снивли пожал плечами.
— Откуда мне знать? Нас множество живет в Диких Землях: гоблины, гномы, баньши, и может даже домовые и феи. И еще другие. Множество других, более или менее опасных.
— Мы их не заденем, — сказал Корнуэлл. — Мы не поднимем на них оружие.
— Но, однако, мы вторглись на эти земли.
— Даже вы? — спросила Мери.
— Даже мы, — подтвердил Снивли, — даже Оливер и я. Мы тоже чужаки, изменники, дезертиры, потому что наши предки покинули родину и стали жить в пограничье, рядом со своими врагами.
— Посмотрим, — сказал Корнуэлл.
Лошади, двигаясь по тропе, наконец доставили путешественников на вершину холма. Но впереди раскинулось не плато, как можно было ожидать, а цепь других хребтов, каждый последующий выше предыдущего. Они уходили к горизонту, как правильные застывшие волны.
Тропа опускалась вниз по голому склону, поросшему выгоревшей травой. У подножия холма густой лес закрывал промежуток между хребтами. Не было видно ни одного живого существа, даже птицы. Странное чувство одиночества охватило путников. Но в то же время Корнуэлл спиной ощущал на себе чей-то взгляд.
Медленно и неохотно шли лошади по тропе, которая огибала огромный дуб, одиноко возвышавшийся в траве. Это было хотя и толстое, но высокое дерево, с огромным стволом и огромными, далеко раскинувшимися ветками. Самые низкие ветки находились не более чем в двадцати футах от земли.
Корнуэлл увидел что-то, глубоко вонзившееся в ствол. Предмет этот примерно на два фута выступал из ствола. Он был несколько футов в диаметре, изогнутый, цвета слоновой кости.
Сзади Снивли затаил дыхание.
— Что это? — спросила Мери.
— Рог единорога, — ответил Снивли. — Таких осталось мало, и я никогда не слышал, чтобы единороги оставляли свои рога в дереве.
— Это знак, — торжественно сказал Оливер.
Корнуэлл подъехал поближе и схватил рог. Он потянул его, но тот не поддался. Корнуэлл потянул снова, но с тем же результатом. Похоже было, что с тем же успехом он мог бы попытаться вытащить и ветвь дерева.
— Надо срубить его, — сказал он.
— Позвольте мне попробовать, — предложила Мери.
Она взялась за рог и легко, от первого же рывка, он вышел.
Длиной он оказался в три фута, с заостренным концом, совершенно целый и невредимый.
Все с благоговением смотрели на него.
— Я никогда ничего такого не видела, — сказала Мери. — В старых сказках пограничья говорится, конечно, о таких вещах, но…
— Это хороший знак, — сказал Снивли, — и это хорошее начало.
18
Перед наступлением темноты они остановились в начале ущелья, разделявшего холмы. У подножия холма бил небольшой ключ, дававший начало ручью, бежавшему по ущелью. Джиб нарубил для костра сучьев с упавшей сосны. Погода продолжала оставаться прекрасной. Травы для лошадей было достаточно, а густой лес, окружавший выбранную ими поляну, защищал от ветра.
Хол сказал:
— Они вокруг нас. Следят.
— Откуда вы знаете? — спросила Мери.
— Я знаю. И Енот тоже знает. Посмотрите на него. Кажется, что его ничего не тревожит, но на самом деле он их и слышит, и чувствует.
— Не нужно обращать на них внимания, — сказал Снивли. — Ведите себя так, как будто ничего нет. К ним нужно привыкнуть. Они следят все время за нами. Но бояться нечего. Это всего лишь эльфы, тролли, домовые. Ничего опасного, ничего злобного.
Корнуэлл пошевелил угли в костре и поставил на них кастрюлю с кашей.
— А что будет, когда появится кто-то большой и злобный? — спросил он.
Снивли пожал плечами. Он сидел напротив Корнуэлла.
— Не знаю. Но кое-что сейчас в нашу пользу. Во-первых, рог единорога, который вытащила из дуба Мери. Это мощное средство, и рассказ о том, что он находится у нас, уже распространился в окрестностях. А через день-два все Дикие Земли будут знать о нем. Во-вторых, это ваш волшебный меч.
— Я рад, что вы упомянули об этом, — заметил Корнуэлл. — Я все собираюсь спросить вас, почему вы дали его Джибу? Конечно, он рассказал мне о ваших намерениях. Но тут вы ошиблись, мастер гном. Следовало бы сначала проверить мои способности. Если бы вы их знали, то вряд ли сделали бы мне такой подарок. Ведь хоть весь мир обыщи, не найдешь худшего воина, чем я. Конечно у меня, как и у большинства мужчин, был меч. Старый, тупой меч, семейное наследие, но очень никчемный даже в сентиментальном плане. В течение многих лет я не обнажал его.
— Однако, — улыбаясь, заметил Снивли, — мне говорили, что вы прекрасно проявили себя во время битвы в конюшне.
Корнуэлл с возмущением фыркнул.
— Лошадь лягнула меня в живот, и на том все кончилось. Джиб с его топором и Хол с луком — вот кто истинные герои схватки.
— Но мне говорили, что вы убили вашего противника.
— Случайность. Могу уверить вас, что это была случайность. Этот дурак сам налетел на лезвие.
— Неважно, как это получилось. Важно, что вы справились.
