— Но откуда вы узнали, где он расположен? — спросил Корнуэлл. — И как вы туда добрались?
— Я изучил карту, — ответил Джоунз, — и догадался.
— Но здесь нет никаких карт.
— В моем мире есть. Там нет таких названий как Сожженная равнина или Туманные горы, но рельеф тоже есть. В моем мире это обычная местность, населенная обычными людьми. Местность изучена, нанесена на карту. Она вся покрыта дорогами. Итак, я использовал машину, соединяющую миры, и вернулся в свой мир. Там я изучил карту, взял грузовик — это другая машина, погрузил на него машину, соединяющую миры, и добрался до того пункта, где по моим предположениям, должен быть университет. Если все это звучит для вас непонятно…
— Именно так, — сказал Снивли.
— Потом я вернулся в этот мир и увидел, что моя догадка подтвердилась. Я высадился всего лишь в нескольких милях от университета. Провел там несколько дней, нашел книги и документы. Но не смог их прочесть. Тогда я понял, что нуждаюсь в помощи, и вспомнил о вашем отряде, который собирался пересечь Сожженную равнину. Я подумал, что Корнуэлл, с его годами занятий в Вайлусинге, сумеет прочесть эти книги. К тому же, возможно, вам тоже нужна была помощь.
— А университет? — спросил Корнуэлл. — Что он из себя представляет?
— Я никогда не видел ничего подобного. Это одно огромное здание, хотя издалека кажется, что там много зданий. Можно подумать, что оно построено феями. Это здание, сэр Марк, не иначе как создание вашей магии, похоже на пену и кружева и выглядит так, как будто рука человека к нему не прикасалась.
— Может, так оно и есть? — сказал Снивли.
— Вокруг ухоженные поля и сады, урожай с которых уже убран, полно свиней, кур и уток. Там достаточно скота и дичи, чтобы прокормить значительное население. Но я никого не видел, хотя иногда мне казалось, что за мной следят, что кто-то сопровождает меня. Они, кто бы это не были, прятались от меня.
— Мы были рады вашему рассказу, — сказал Снивли. — Конечно, он очень интересен, но вопрос в том, что нам теперь делать?
— Надо идти вперед, — сказал Корнуэлл. — Мы не можем возвратится через Сожженную равнину: без лошадей мы не дойдем.
— К тому же, там церберы, — напомнил Джиб.
— Вы говорите, что мы не можем вернуться, — сказал Снивли. — Но это потому, что вам смертельно хочется увидеть университет. Но дело в том, что вы не должны его видеть. И никто из вас не должен. У вас есть ваши священные места, а у нас свои. И многие наши святыни осквернены. Университет — это одна из немногих оставшихся святынь, и он остался только потому, что знание о нем строго охранялось.
— Не знаю, как остальные, — сказала Мери, — а я пойду искать родителей. Родители прошли здесь и, если они еще живы, я намерена их найти.
— О ваших родителях, — сказал Джоунз, — я очень мало знаю. Я перерыл весь Ведьмин Дом в поисках свидетельств, но ничего не нашел. Я думаю, что если бы подвесить эту ведьму за пятки и развести под ней костер, то эти свидетельства нашлись бы очень быстро. Но на это мне не хватает пороху. В моем мире о них нет упоминаний, то есть о тех, кто, кроме меня, тоже побывал в вашем мире. Но судя по тому немногому, что я знаю, мне все же кажется, что они из моего мира. Может, они родились через несколько столетий после меня? Я для передвижения использую металлическую конструкцию, а они — нет. Но, может, в будущем исследователи из моего мира смогут путешествовать без машин?
— В том, что Снивли сказал об университете, много правильного, — с глубокомысленным видом заявил Корнуэлл. — Нам не следовало бы вторгаться туда, куда нас не звали, но дело в том, что нам некуда идти. Я думаю, все согласны, что возвращаться назад мы не можем. И дело не только в церберах на Сожженной равнине. Есть еще и древние. Утром они подберут свои копья, и к ним вернутся отвага и храбрость. Но сомневаюсь, чтобы они пошли за нами через хребет. Они его искренне боятся. Но пытаться пройти мимо них для нас опасно. Мы можем только обещать Снивли, что будем держать рот на замке и не допускать осквернения святынь.
Снивли хмыкнул.
— Я бы не стал на это полагаться. Большинство людей при случае становятся болтунами. Но, видно, нам придется идти вперед. Я согласен, что мы не можем возвращаться тем путем, каким пришли.
— Все это с самого начала было опрометчиво и глупо, и я чувствую свою ответственность за это, — сказал Корнуэлл.
— Вина главным образом на мне, — возразил Джиб. — Это я настаивал, что должен собственными руками отдать топор древним.
— Ничья это не вина, — сказала Мери. — Ну кто мог знать, что древние себя так поведут?
— Итак, мы идем вперед, — сказал Хол. — Интересно, что мы так обнаружим?
Где-то вдалеке завыл волк. Вслушиваясь в далекий вой, они ожидали ответного, но его не было. Костер горел слабо, и Хол подбросил в него дров. Выше по склону гулко треснула ветка, и все вскочили на ноги.
По склону спускалась оборванная фигура, опираясь на посох. Изъеденный молью, отчаянно цеплялся за плечо ворон, сзади прихрамывала белая собачка.
— Боже, — воскликнул Корнуэлл. — Это же Сплетник. Мы совсем забыли о нем.
— Он этого и добивался, — сказал Снивли. — Проскользнет в сознание и выскользнет из него. Такова его природа. Ты его сейчас видишь, а в следующее мгновение его уже нет. А когда ты его не видишь, то и не думаешь о нем. Его легко забываешь, потому что он хочет, чтобы о нем забывали. Скользкий тип.
— Эй, — закричал Джоунз, — где вы были? Куда вы исчезли?
— Если нос меня не обманывает, — сказал Сплетник, — тут есть доброе жаренное мясо. Отличное мясо. Я ужасно голоден.
— Вы вечно голодны, — сказал Джоунз.
36
К полудню они почти миновали хребет, когда в небе появилась первая точка, потом к ней присоединилась другая.
— Это всего лишь птицы, — сказал Джиб. — Мы становимся пионерами. Мы уже почти на месте, но древние внушили нам, что что-то обязательно должно было случиться. Вы говорите, мистер Джоунз, что мы уже почти перевалили через хребет?
Джоунз кивнул.
— Меня в этих точках беспокоит одно обстоятельство, — заметил Хол. — Древние говорили о Тех, Кто Размышляет В Горах, а ведь птицы высиживают там яйца.
— Вы проходили через хребет? С вами что-нибудь случилось? Что-нибудь угрожало вам? Ведь ничего же не угрожало? — спросил Корнуэлл, обращаясь к Джоунзу.
— Я убежден, — ответил Джоунз, — что это лишь потому, что я шел в обратном направлении. Те, кто здесь скрываются, охраняют университет. Они не обращают внимание на уходящих.
Точек стало множество. Они кружились в воздухе и постепенно снижались. Стены узкого ущелья круто взмывали вверх, закрывая солнце. Только в полдень оно могло осветить дно ущелья. Тут и там росли деревья, главным образом кедры, упрямо карабкаясь на стены, используя трещины и карманы земли на уступах. Зловеще выл ветер.
— Мне не нравится это место, — пожаловался Снивли. — У меня от него холодно внутри.
— А я совершенно безоружный, если не считать дубины, — пожаловался Джоунз. — Если бы только иметь ружье…
Робот стоял, не обращая внимания на слова Джоунза. Все его щупальца, кроме одного, были втянуты. Точки продолжали спускаться, и теперь стало ясно, что это большие птицы с огромным размахом крыльев.
