шапку и натянул ее на свои рыжие волосы. Потом измазал лицо тряпкой, которой чистил поручни.
— Никто не обратит внимания на дворника или попрошайку. Он же, напротив, слишком безобразен, чтобы потеряться в толпе. Я прослежу за ним до его притона и вернусь назад, клянусь.
— Только не подходи близко, Чарли. Я не хочу, чтобы тебе грозила опасность. — Куини вложила ему в руку несколько монет. — Узнай, где он живет, если сможешь. Или где занимается своими делами, или пьет кофе. И сразу назад. — Она прибавила денег. — Найми экипаж, чтобы скорее вернуться. И помни: он также хитер, как и страшен, не попадайся ему на глаза.
Чарли помчался догонять Эзру.
Куини смотрела ему вслед, надеясь, что поступила правильно. Чарли — дитя города, он знает все улицы, всех карманников, вербовщиков и бродячих собак. С ним все будет хорошо.
Нет, пока Эзра на свободе, никто не может чувствовать себя в безопасности. Если она узнает, где он обитает, то до отъезда из Лондона сообщит Рорку. Надо успеть до того, как вернется мать Хеллен и Эзра потеряет терпение. Возможно, Гарри тогда не захочет поехать с ней к графу Карду, если найдут его бриллианты, но Куини решила это сделать во что бы то ни стало.
Гарри также не будет счастлив, если они поедут на север не одни, да и она тоже, честно говоря. Но взять с собой Хеллен и Чарли нужно обязательно, чтобы Эзра не смог отомстить им, если все-таки избежит ареста. А если Гарри откажется ехать с ними, что ж, рано или поздно им все равно пришлось бы сказать «прощай».
Она не заплачет, поклялась Куини. Пусть он запомнит ее красивой женщиной, достойной восхищения, а не дурнушкой с черными разводами краски на лице. Пусть никогда не узнает, что он заберет с собой часть ее, когда поедет домой. Он не захочет слышать ее объяснений, но это ничего бы не изменило. Он всегда будет виконтом, а ей никогда не стать леди.
Нельзя оставаться в Лондоне, пока Эзра на свободе. Рано или поздно он узнает ее по глазам, или она забудет о французском акценте, или Хеллен окликнет ее по имени. И тогда он убьет ее, в этом Куини не сомневалась. От ее молчания зависит его жизнь, а молчат только мертвые, как он сказал однажды.
Когда вернется Чарли, они с Хеллен должны успеть собраться, не стоит утруждать себя отправкой писем графу и его брату. Она приедет в Нортгемптоншир раньше почты. А если графа там не будет… она встретится с ним позже.
— Только бы он не причинил зло Чарли, — сказала она Парфе, забирая ведро, чтобы вернуться в магазин.
— Кто собирается причинить зло Чарли?
От звука знакомого голоса у нее потеплело на душе. Она не видела, как подъехал Гарри. Нанятая им коляска и гнедые стояли в конце улицы под присмотром грума. из конюшни. Волосы у Гарри еще не просохли от утренних водных процедур, лицо было чисто выбрито, но выглядел он усталым, как будто провел бессонную ночь. Куини захотелось погладить его, утешить. Но чем она могла его утешить, если собиралась опять солгать, а потом исчезнуть?
— Никто, я надеюсь. Только Эзра, если поймает его.
— Лупоглазый? Скупщик краденого? Значит, он был тут?
Проклятие, не следовало этого говорить!
— Он искал Хеллен, насчет ее жемчуга. Я кое-как от него избавилась, но послала Чарли выяснить, где он живет.
— Превосходно! Я отправлю посыльного к Рорку, чтобы он пришел сюда и ждал, когда вернется парень. Мы схватим негодяя прежде, чем он успеет опять скрыться.
— Нет! — Тогда Эзра поймет, кто послал сыщика, а ей необходимо время, чтобы уехать из города. — Я имею в виду, что это дело сыщика, а не ваше.
— Он ведь может знать о моих бриллиантах.
— Пока нет доказательств, что Эзра что-нибудь украл или ведет какие-то дела с сэром Джоном Мартином. Вы не можете арестовать его на столь неубедительных основаниях.
Гарри нахмурился.
— Вы не хотите, чтобы я посадил его в тюрьму? Вы же говорили мне, что этот человек опасен, да и сами только что беспокоились, как бы он не причинил зло Чарли.
— Я… уже сомневаюсь, нужно ли было посылать мальчика. Я просто расстроена.
Гарри стер с ее щеки грязь.
— Рорк захочет узнать, где скрывается этот мошенник. Он только допросит Эзру, не арестует.
— Но тогда он поймет, что именно я сказала о нем Рорку.
— Ерунда. Откуда ему это узнать? И разве это важно?
— Важно, потому что он злодей и непременно захочет отомстить. Гарри, я собираюсь уехать сегодня из Лондона. Вы еще хотите меня сопровождать?
— До того, как мы узнаем, что случится с Эзрой? Вы долго ждали этой поездки, день или два ничего не изменят.
— Вы не понимаете. Я должна уехать с Хеллен и Чарли.
— Глупая. Я никому не позволю вас обидеть. Неужели вы до сих пор этого не поняли?
Гарри направился к груму, чтобы отправить его на Боу-стрит, но Куини бросилась за ним и схватила за руку.
— Вы не знаете Эзру.
— А вы знаете?
Если бы у нее было ведро, она бы швырнула его в Гарри, окатила водой, сделала бы все, чтобы остановить. Почему именно сегодня он такой подозрительный?
— Достаточно хорошо после сегодняшнего утра.
— Тогда его нужно остановить, если он вам угрожал. Бегство дела не решит. Вы что, не знаете этого?
Куини хотелось крикнуть, что бегство сохранит ей жизнь и обезопасит Гарри. Бегство к лорду Карду требовало от нее большой храбрости, которой у нее не было, но в данный момент другого выхода Куини не видела.
— Уехав из Лондона, я смогу найти помощь, чтобы избавиться от Эзры раз и навсегда.
— А меня недостаточно? Я знаю, вы не доверяете Рорку, но до сих пор думал, что во мне вы были уверены.
Гарри повернулся к ней спиной, дал указания груму, что говорить на Боу-стрит, и молча проводил его взглядом.
Куини была в панике. Хоть бы Чарли не обнаружил жилище Эзры, а лишь какую-нибудь винную лавку или кофейню. Хоть бы Эзра жил в такой дыре, куда Чарли хватит ума не соваться. Хоть бы Эзра нанял кеб и Чарли потерял его. Хоть бы Гарри простил ее, что она ищет защиту у другого человека, который более богат и знатен.
— Это часть моего долга, — сказала она.
Гарри наконец обернулся.
— Что говорит о том, что вы не доверяете мне. Да, я поклялся ждать, пока вы мне сами не расскажете, но вы делаете это дьявольски затруднительным, мадам. Если вы в опасности, я не буду стоять в стороне и не позволю, чтобы вам причинили вред. Не позволю! Вы понимаете?
Парфе зарычал, услышав его сердитый голос. Потом начал обнюхивать корзинку, которую Гарри достал из коляски перед тем, как послать грума на Боу-стрит.
— Я даже себя не понимаю. Как я могу понять вас? — Она выплеснула на него свое расстройство и страх. — И потом, мне кажется, вы обещали больше не заходить в магазин.
Куини не могла работать, когда ее заказчицы глупо улыбались ему и хихикали. Кроме того, если он поцелует ее в задней комнате, она вообще не сможет выйти в демонстрационный зал со всеми вытекающими отсюда последствиями.
— Магазин закрыт, — резонно ответил Гарри. — А я хотел задать вам два вопроса. Будете ли вы…
Куини пнула ногой ведро, и грязная вода залила туфли, что еще больше ее разозлило.
— Черт побери, вы обещали не ждать от меня ответов. Я говорила, что расскажу свою печальную историю, как только смогу.
— Это не те вопросы. Я всю ночь думал о них, о вас. — Это была чертовски трудная ночь. И теперь Гарри не собирался отступать. — Будете ли вы…
Парфе поддел носом корзинку в его руке.
— Проклятие! — Гарри поднял корзинку выше.
— Что в ней такое?
— Печенка, копченая рыба и мясной паштет. Еще несколько кусков молодого барашка, яйца, ветчина, хлеб и еыр. Я подумал, что вы захотите разделить со мной завтрак. Вы, а не Парфе. Он получит мясную кость.
Как он может думать в такое время о еде? Как вообще можно съесть все это за один раз? Но если это удержит Гарри от вопросов, она согласна дать поиграть Парфе кость. Куини подняла ведро.
— Тогда заходите. Работу я закончила. Должно быть, Хеллен проснулась и голодна.
— Хеллен? Но как же я при ней смогу просить вас…
Куини уже была внутри.
— Не говори ему ничего, — приказала Куини, помогая Хеллен застегивать платье.
— Как я могу не ответить, если мистер Рорк станет задавать мне вопросы?
— Ешь. Займи свой рот, и ты не сможешь сказать ни слова.
— Я уже съела булочку, которую ты мне оставила.
— Хеллен, если ты не хочешь познакомиться завтра с судьей, не разговаривай сегодня с Рорком. Когда он уйдет, мы начнем собираться, так что с его излишним любопытством будет покончено.
— Собираться? Куда мы едем?
— На север. Это все, что тебе надо знать, чтобы ты не могла проговориться.
— Но я не могу покинуть Лондон сейчас. Ты знаешь, мама в любой день может вернуться, а нам надо узнать насчет денег от барона. Кроме того, Джон Джордж не может оставить свой пост.
Хотя она не собиралась приглашать Джона Джорджа, Куини подумала, что он все равно поедет, раз она отправляется поговорить с его нанимателями. Карета становилась все менее и менее уединенной.
— А что будет с магазином? — спросила Хеллен. — Ты не можешь просто бросить его, ты столько трудилась, чтобы добиться успеха.
Отдать долг семье Кард намного важнее, ради этого она и открывала магазин.
— Мы поговорим об этом позже.
— Но ты не велела мне разговаривать.
* * *
Пришел Рорк и съел завтрак Гарри. К счастью, тот принес столько, что хватило бы на маленькую армию или на нескольких голодных мужчин и растущих мальчиков. Трусливо сославшись на головную боль, Хеллен унесла
