Человек улыбнулся и направился к ним. Он был низкорослым и плотным, с коротко подстриженными темными волосами, кое-где посеребренными сединой.
– Это так. – Синие глаза Мэверика сузились. – Как вы меня узнали?
– Я жду вас давно. – Отец Баптисте бросил взгляд на Синтию: – Миссис Монтана, вы как раз та, кто нам нужен.
Она изумленно заморгала:
– Мне жаль вас разочаровывать, но я Синтия Тримейн. Я издатель и путешествую с Мэвериком только потому, что он обещал мне поведать историю своей жизни.
Синтия улыбнулась, чтобы избавиться от неловкости, потому что, как известно, леди не путешествуют в обществе головорезов.
– Поведать что? – переспросил отец Баптисте.
– Я здесь по собственным делам. Вот и все, – смутилась Синтия.
Отец Баптисте посмотрел на Мэверика.
– Мы познакомились с леди в поезде, в Ринконе, –
объяснил Мэверик.
– И все же именно она вам и нужна. – Отец Баптисте оглядел их по очереди и, судя по всему, остался доволен.
– Но я подозреваю, что вы это сами понимаете.
– Что вы хотите сказать?
Синтии все больше не нравился этот разговор. Она чувствовала себя неловко, как будто оказалась в двусмысленном положении.
– Розалинда, – задумчиво проговорил отец Баптисте.
– Мы совершили долгое путешествие. – Мэверик посмотрел на свою пыльную одежду. – Устали, Хотим пить. Синтии ничего не известно ни о Розалинде, ми о Марии. Я думал, что она все узнает о них от вас.
– Я слышал, что вы отважны, – хмыкнул отец Баптисте. Мэверик ухмыльнулся:
– Легко быть храбрым, если нечего терять. Кроме того, когда речь заходит о женщинах и детях, мужская отвага ни при чем.
Отец Баптисте понимающе кивнул:
– Пойдемте. У меня за церковью небольшой садик. Там есть стол и стулья. Я принесу вам еду и питье.
– Не стоит вас затруднять, – сказала Синтия. – Я уверена, что мы можем...
– Благодарю, – ответил Мэверик, поспешно открывая дверь и подталкивая Синтию к выходу. – Сомневаюсь, что у отца Баптисте есть еще и еда для гостей, – сказал он, когда дверь за ними закрылась, – но было бы невежливо пренебречь его гостеприимством.
– Возможно, вы правы, – согласилась Синтия. Она оглядела открывшуюся взору деревню. – Я начинаю понимать, что будет дальше.
– И что же? – спросил Мэверик с беспокойством.
– Вы не собираетесь рассказывать мне вашу историю. Предпочитаете, чтобы ее рассказали другие.
Мэверик покачал головой:
– Может, хватит играть в игры?
– В какие игры?
– Вы никогда не уступаете? Да?
– Я хочу услышать вашу историю, и все.
– В таком случае вы сейчас узнаете ее часть. – Он хмыкнул. – Я не такой плохой, как вам может показаться.
Она ущипнула его за руку:
– Хвастун!
Они пришли в садик раньше отца Баптисте. Послеполуденное солнце согревало все вокруг. Здесь росли ослепительно яркие цветы. Воздух наполнял аромат влажной земли и растений. Лениво жужжали насекомые. На мескитовом дереве сидел попугай с ярким оперением.
– Поглядите на эту птицу! – воскликнула Синтия. Попугай раскрыл мощный клюв, издал какой-то звук и улетел.
– Красивый? – Отец Баптисте поставил поднос на резной стол. – Эти птицы встречаются в здешних местах и севернее.
– Я думала, они обитают в Южной Америке. Синтия следила за птицей, пока та не скрылась из виду.
– Но вы углубились гораздо дальше на юг, чем полагали. – Отец Баптисте указал рукой на стол: – Присоединяйтесь.
Он расправил на столе пеструю скатерть и положил на нее салфетки. Синтия и Мэверик сели на
