Джулиана, единственная дочь графа и графини Гейтсборн, одного из самых богатых семейств в Англии, сказала:
– Если бы мама заподозрила, что я прочла эту книгу, она была бы в шоке.
Сара обернулась к Джулиане, заметив, что та покраснела до корней волос. Она знала, что многие считали прекрасную белокурую наследницу холодной и надменной. Сара и сама так думала, когда впервые встретилась с ней несколько лет назад. Но она быстро поняла, что Джулиана вовсе не надменная, а просто болезненно застенчивая. Она смиренно во всем слушалась своей властной мамаши, однако, как подозревала Сара, под примерным послушанием Джулианы скрывается жажда приключений, которая заставляла ее желать большего, чем прогулки в Гайд-парке под бдительным оком дуэньи, И Сара была твердо намерена удовлетворить эту жажду.
Сара сдержала себя, не позволив высказаться с присущей ей прямолинейностью о том, что хорошая встряска не помешала бы ее властной мамаше с проницательным взглядом.
– Мы называем себя дамским литературным обществом Лондона, а это подразумевает, что мы читаем и обсуждаем произведения Шекспира, тогда как на самом деле под этим прикрытием мы можем читать что хотим. А поскольку «Современный Прометей» – или, если угодно, «Франкенштейн», – несмотря на связанный с ним скандал, считается литературным произведением, никто не может обвинить нас во лжи. – Губы ее дрогнули в улыбке. – Именно из-за разгоревшегося вокруг него скандала я и выбрала это произведение в качестве нашей первой книги для обсуждения.
– Должна признаться, что такого удовольствия я давненько не получала, – сказала Каролина с энтузиазмом, столь не похожим на ее привычную апатию.
У Сары даже появилась надежда, что ее затея, предпринятая с целью вытащить сестру из раковины, в которой она спряталась от окружающего мира, приносит первые результаты. Она также почувствовала некоторые изменения в поведении своих двух подруг. Этот небольшой акт неповиновения, выразившийся в прочтении нашумевшей книги, написанной женщиной, у которой была интимная связь с женатым мужчиной и которая родила ему двоих детей до того, как они, наконец, поженились, символизировал для Джулианы первый робкий шажок из-под строгого контроля матери, а для Эмили явился возможностью забыть на время о финансовых проблемах семьи.
– Это действительно удовольствие, – кивнув, сказала Сара. – Думаю, мы все согласны, что Мэри Шелли обладает великолепным живым воображением.
– Теперь я понимаю, почему сначала многие считали, что книга написана мужчиной, – пробормотала Эмили. – Никто не ожидал, что такую историю, от которой кровь стынет в жилах, придумала женщина.
– В этом заключается еще одна из многочисленных несправедливостей современного общества, – сказала Сара, затрагивая вопрос, близкий ее сердцу. – Женщин постоянно недооценивают. По-моему, это печальное заблуждение.
– Возможно, это заблуждение, – сказала Каролина, – но так уж устроен мир.
Эмили, соглашаясь с ней, кивнула:
– Причем постоянно недооценивают нас именно мужчины.
– Это правда, – сказала Сара, поправляя очки. – Что подтверждает одну из моих теорий: нет на земле существа, которое вызывало бы большее раздражение, чем мужчина.
– Ты имеешь в виду какого-нибудь конкретного мужчину, – озадаченно спросила Каролина, – или говоришь вообще?
– Вообще. Ты знаешь, как я люблю наблюдать за людьми, и вот на основе этих наблюдений я сделала вывод, что подавляющее большинство мужчин можно безошибочно охарактеризовать одним словом.
– Кроме того, что они вызывают раздражение? – спросила Джулиана.
– Кроме. – Сара приподняла бровь и замерла в ожидании, подобно учителю, ожидающему ответа ученика на вопрос. Поскольку все молчали, она решила подсказать: – Мужчины являются…
– Загадочными, – сказала Каролина.
– Гм-м… мужественными, – предложила Эмили.
– Волосатыми, – сказала Джулиана.
– Простофилями, – заявила Сара, энергично кивнув, отчего очки снова съехали на кончик носа. – Почти все без исключения. Молодые или старые, они считают женщин неодушевленными безделушками, которые можно игнорировать, которыми можно похвастаться перед приятелями, а потом терпеть их присутствие, стиснув зубы. Их можно погладить по головке и вернуть на место, чтобы не мешали пить бренди или флиртовать.
– Я и не знала, что у тебя такой богатый опыт общения с джентльменами, – тихо заметила Каролина.
– Можно делать выводы и на основе наблюдений. Нет необходимости прыгать в огонь, чтобы убедиться, что он жжется, – сказала Сара.
И все же, говоря это, она почувствовала, что краснеет. По правде говоря, у нее было крайне мало опыта прямого общения с мужчинами, поскольку их взгляды обычно не задерживались на ней, сразу же перескакивая на кого-нибудь более привлекательного. Будучи человеком прагматичным и хорошо сознавая недостатки своей внешности, Сара давно перестала обижаться на это. И, оставаясь в результате практически невидимой, получала возможность часами наблюдать их поведение, сидя где-нибудь в уголке на многочисленных суаре, которые она за последние месяцы посещала ради Каролины – исключительно в попытке каким-то образом заставить сестру выйти из состояния траура. И на основе этих наблюдений Сара окончательно убедилась в справедливости своего мнения.
Все мужчины простофили.
– Если твоя теория справедлива, – сказала Каролина, – то джентльмены, в свою очередь, считают, что женщины вполне пригодны для флирта. – Она улыбнулась, но Сара заметила печаль, притаившуюся в глубине ее глаз. – Или они флиртуют с пальмами в горшках?
Сара почувствовала себя виноватой в том, что нечаянно задела сестру необдуманными словами, и
