– Со скорпионами сложнее. Хотя их яд менее опасен, но здесь придется уповать на удачу. Первая помощь состоит в том, чтобы смазать ужаленное место чем-нибудь жирным и укутать его в тепло. Это облегчит боль. А дальнейшее будет зависеть от вида и дозы яда, а так же от особенностей твоего организма. Вот, например, яд скорпионов, обитающих у нас на юге, не такой опасный, как у североафриканских или южноамериканских. От наших даже специальные сыворотки не нужны. Место укуса поболит чуть-чуть, ну, почувствуешь недомогание, а потом всё само собой рассосётся.
– Однако, мадмуазель, мы вроде не в Анапу приехали! – возмутился Ваня. – Пока ты мне тут про кубанских скорпиончиков рассказываешь, здешние, сахарские меня загрызть успеют.
– Не переживай, – небрежно махнула рукой Аня. – Африканские тоже не всегда опасны. И от их укуса вполне можно остаться живым.
– Только будешь немного скособоченным, заикой и полудурком, – Ваня старательно изобразил такого персонажа. – С-сы-сы-па-а-сибо, у-утешила!
– Да ну тебя! – рассмеялась Аня. – Вы главное запомните: они сами не нападают. Просто не наступайте на них и не хватайте руками. В общем, никаких резких движений…
– Ань, раз ты такой спец по змеям, – включился в разговор Саша, – может, объяснишь одну вещь? Местные жрецы, чтоб усмирить толпу и показать свои магическую силу, часто проделывают любимый трюк: бросают на землю жезл, который, превращаясь в змею, уползает. Я сам это много раз видел в своей прошлой жизни. Неужели настоящая магия?
– Точно, – подхватил Ваня, – об этом чуде даже в Библии написано, в «Исходе», если не ошибаюсь. Моисей соревновался с египетскими жрецами в магии, бросил свой жезл на землю, и тот превратился в змею. А жрецы повторили это, дескать, и мы не лыком шиты. Там ещё было про несгораемый куст, про превращение Моисеем воды Нила в кровь, про страшные болезни, которые он наслал на египтян…
– Бог с ними, с болезнями, – сказал Саша. – Хотя некоторые «жрецы» из двадцать первого века, как нам известно, пробуют потягаться с Моисеем по этой части. Но я-то спрашиваю про жезл, который превращается в змею? Честное слово, я сам это видел и могу сказать: впечатляет. С магическим зеркалом – да, это фокус. А со змеёй?
– Можно я скажу? – подняла руку Аня. – Вы про меня уже забыли, что ли? А я, как-никак, специалист по змеям, – она улыбнулась и тут же сделала серьезное лицо. – Объясняю. Это не самое великое чудо из чудес. Дело в том, что их жезл – это и есть настоящая змея.
– А-а-а, – протянул Саша, осознавая, как всё просто.
– Вот именно – змея! Они держат в руках рептилию, а все думают, что это жезл. Они научились приводить змею в каталептическое состояние. Для этого нужно ухватить её пальцами пониже головы и надавить на основание черепа. Змея тотчас словно деревенеет. Да-да, в буквальном смысле. Ею можно размахивать как палкой. А затем жрецы просто бросают животное наземь, и, понятное дело, очнувшись, оно уползает. Вот и весь фокус.
Саша даже расстроился, что сам не додумался до этого.
– Знаешь, – сказал он, – в Москве мне как-то не приходилось читать о змеях, а здесь, думаю, на меня сильно влияет сознание Тамита. Ему-то и в голову не придёт сомневаться в чудесах.
– Век живи – век учись, – ответила Аня вполне добродушно.
– А про то, как превратить воды Нила в кровь, ты тоже знаешь? – подколол Ваня.
– Вообще-то, я специалист по змеям, а не по рекам, – лукаво улыбнулась девушка. – Но какую-нибудь гипотезу выдать могу.
Саша решил опередить её:
– Превращение воды в кровь – это элементарно. Хитрый Моисей наверняка подгадал под, может, и редкое, но предсказуемое сезонное явление. Нил течёт с Эфиопского нагорья, а там в период интенсивного таяния высокогорных снегов вода размывает краснозём, и река становится мутной и красной.
– А что? Нормальная версия, – одобрил Ваня. – Можно ещё предположить, что это какие-нибудь багряные водоросли.
– Или много-много маленьких красных рачков, – придумала Аня. – Потом приподнялась и стала осматриваться. – Ладно, хватит уже о чудесах. Посмотрите лучше, какая красота вокруг. Ведь сейчас весна? Правда, Саш?
Ребята тоже сели и стали озираться, словно впервые попали сюда. Отчасти оно так и было: ехали по пустыне ночью, когда она пугающе однообразна. А в утренних лучах солнца оказалась вовсе не такой дикой и страшной, и главное, неожиданно разноцветной. В низинах, меж песчаных холмов, виднелись ярко- красные лужайки пустынных маков, которые вместе с низкорослой зелёной осокой образовывали удивительный пёстрый ковёр. Саксаул, в ночи казавшийся сухой неприятной колючкой, смотрелся очень свежо, он буквально выставлял напоказ свои сочные тёмно-зелёные веточки. А в зарослях его неугомонно щебетали птицы. Это были перелётные птицы, остановившиеся в пустыне по пути на север, но некоторые даже выводили здесь птенцов. Промелькнула вдалеке стайка тонконогих антилоп. Они быстро пересекли высокий бархан и скрылись за горизонтом. Чуть в стороне, на самом гребне песчаного холма неподвижно, как изваяние, застыла ящерица-круглоголовка. Она лишь иногда ритмично покачивала хвостом, закрученным вверх, и высматривала свою добычу – жуков и бабочек.
– Да-а, – протянул Саша. – Весна, она и в Африке весна. Даже пустыня просыпается, оживает. А как настанет летняя жара, всё это разноцветье превратится в раскалённую, сухую, смертельно тоскливую долину.
– Но растения успеют отцвести и дать семена, – со знанием дела вставила Аня.
Ребята снова лежали на песке и мирно беседовали о всяких пустяках. Солнце поднималось всё выше и выше, воздух медленно разогревался, становился горячим и душным. И друзьям уже совсем не хотелось вставать. Нет, мышцы больше не ныли, просто накатила этакая курортная лень: лежи себе весь день и загорай под палящими лучами солнца…
Неожиданно один из воинов нарушил иллюзию безмятежности.
– Смотрите! – крикнул он. – Там, на горизонте, вооружённый отряд!
