полбутылки, остаток к утру уже испортится. Не забыть узнать, продаются ли вина в пол-литровых бутылках.
Она вспомнила о конверте и вытащила его из кармана. Адрес написан от руки, вернее — накорябан. Она поставила банку на верх автомобиля и вскрыла конверт, борясь с охватившим ее дурным предчувствием. Листок бумаги — больше ничего. Ни тебе бритвенных лезвий, ни острых стекляшек… Очередной сумасшедший, желающий поделиться с ней своими соображениями. Она развернула листок. Большие неровные печатные буквы.
ЖДУ НЕ ДОЖДУСЬ СВИДАНИЯ В ЗЛАЧНОМ МЕСТЕ. МАРТИ.
Имя было подчеркнуто. У Шивон заколотилось сердце. Кто был этот Марти, она не сомневалась: Мартин Ферстоун. Но ведь теперь он баночка пепла и костей на полке в лаборатории! Она разглядывала конверт. Адрес, код — все честь по чести… Может быть, это чей-то глупый розыгрыш? Но чей? Кому известна ее история с Ферстоуном? Только Ребусу и Темплер. Она прокручивала в памяти события месячной давности. Кто-то передавал ей сообщения на компьютер. Кто-то из отдела, из ее сослуживцев. Но сообщения прекратились. Ближайшие ее соседи по столу — Дэвид Хиндс и Джордж Сильверс. Нередко еще — Грант Худ. Остальные приходят и уходят. Но никому из них о Ферстоуне она не рассказывала. Спокойно… Когда поступала жалоба от Ферстоуна? Остались ли ее следы в бумагах? Сомнительно. Но полицейский участок — это ведь улей, который вечно гудит от сплетен и слухов.
Она поймала себя на том, что неотрывно смотрит в стекло входной двери и что двое из детективов на парковке, заметив это, удивляются, чем так приворожили ее. Она выдавила из себя улыбку и мотнула головой — дескать, просто «замешталась».
Не зная, чем бы еще заняться, она вытащила мобильник, желая проверить оставленные сообщения, но вместо этого стала набирать номер, отыскав его в записной книжке мобильника.
— Рэй Дафф у телефона,
— Рэй? Ты сейчас очень занят?
Шивон знала, что ответ будет предварен тяжелым вздохом. Дафф был ученым и работал в судебно- экспертной лаборатории в Хоуденхолле.
— Нет, если не считать работы с пулями Порт-Эдгара, из одного ли пистолета они выпущены, анализов кровяных брызг и следов пороха, исследования баллистических траекторий и прочее.
— Ну, по крайней мере, мы не даем тебе скучать. Как твой «М9»?
— Бегает как зверь. — В последний их разговор Дафф сказал, что чинит свою машину 73-го года выпуска. — И это значит, что предложение закатиться куда-нибудь на уик-энд остается в силе.
— Может быть, когда погода станет получше.
— Там, знаешь ли, имеется крыша.
— Ну, это все-таки будет не то, согласен? Послушай, Рэй. Я знаю, что ты по уши в работе из-за всей этой истории в школе, но, может быть, ты не откажешь мне в маленькой любезности…
— Знаешь, Шивон, заранее говорю «нет»! Меня буквально рвут на части.
— Конечно. Я ведь тоже занимаюсь сейчас Порт-Эдгаром.
— Как и вся городская полиция. — Новый вздох. — Ну, а из любопытства — о чем ты хотела попросить?
— Останется между нами, да?
— Разумеется.
Шивон огляделась. Детективы, стоявшие на парковке, потеряли к ней всякий интерес. За столиком метрах в двадцати от нее три констебля пили чай с сандвичами. Она повернулась к ним спиной, встав лицом к автомату.
— Я только что получила письмо. Анонимное.
— С угрозами?
— Можно считать, да.
— Ты должна его кому-нибудь показать.
— Я собираюсь показать его тебе. Может быть, ты тогда понял бы, что это такое.
— Я имел в виду — показать твоей начальнице. Джилл Темплер, кажется?
— Сейчас я у нее не особенно в фаворе. Кроме того, у нее завал работы.
— А у меня что, не завал?
— Только взгляни и реши, серьезно это или пустяк, а Рэй?
— Но ход мыслей у меня правильный?
— Правильный.
— А значит, неправа ты. Тебе угрожают, и ты должна доложить об этом, Шив.
Опять эта кличка, это Шив! Количество так ее называющих, похоже, все увеличивается. Но она решила не говорить Рэю, как ненавидит это имя, — сейчас не время.
— Дело в том, Рэй, что это письмо от покойника.
В трубке — молчание. А потом ленивое:
— Ладно уж, ты разбудила во мне любопытство.
— Муниципальный дом в Грейсмаунте, пожар от жаровни…
— Ах вот оно что! Мартин Ферстоун. Я и над этим делом работать начинал.
— Ну и что в результате?
— Пока рано говорить. Порт-Эдгар заслонил все. Он теперь первым номером в таблице. А котировка Ферстоуна упала на несколько позиций.
Шивон не могла не улыбнуться этой терминологии. Рэй увлекался тест-таблицами, и в их беседах часто проскальзывали «первые тройки» или «пятерки».
Вот и сейчас:
— Кстати, Шив, назови-ка первую тройку среди шотландских рок- и поп-исполнителей.
— Рэй…
— Ну уважь! Думать нельзя, назови тех, кто тут же приходит в голову! Навскидку!
— Род Стюарт? «Биг-кантри»? Трэвис?
— А для Лулу места не нашлось? Или Энни Ленокс?
— Я не очень-то в этом разбираюсь, Рэй.
— Однако Род — выбор интересный.
— Это инспектор Ребус виноват. Дал мне послушать ранние альбомы. — Теперь вздохнула она, тихонько. — Так поможешь мне или нет?
— Когда сможешь передать мне письмо?
— В пределах этого часа.
— Думаю, я мог бы и задержаться. Если
— Говорила я тебе когда-нибудь, какой ты красавец, умница и симпатяга?
— Когда я выполняю твои просьбы.
— Ты ангел, Рэй. Я твоя вечная должница.
— Ну так выбери же наконец время для автомобильной прогулки, — начал было уговаривать Рэй, но она прервала разговор.
Пройдя через столовую, она понесла письмо в расположенный за нею отдел доставки и регистрации.
— Пакетика для собранных улик, случайно, не найдется? — спросила она вахтенного сержанта. Тот, нагнувшись к ящикам, стал рыться в них.
— Могу сверху принести, — сказал он, признав свое поражение.
— Ну а толстого конверта?
Сержант вновь нагнулся и вытащил из-под столешницы конверт из плотной бумаги размером А- 4.
