на пути домой. После новой порции инструкций Ребус, не прерывая связи с Петтифером, все-таки добился желаемого.
— Ну, поздравь меня, Марк, — сказал он, нажимая кнопку отбоя. Он переставил кресло так, чтобы расположиться в нем поудобнее. Сел, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу, и, склонив голову чуть набок, стал смотреть на спящую Тири Коттер.
День четвертый
Пятница
12
— Ты спал не раздеваясь, — заметила Шивон, заехав за ним утром.
Ребус не счел нужным отвечать. На сиденье рядом с водительским лежала газета — та самая, что показывал накануне вечером Стив Холли.
— Малоубедительный материал, — успокоила его Шивон. Она была права. В статье было много домыслов и мало фактов. И тем не менее Ребус не ответил на звонки в 7 часов, 7.15 и 7.30. Он знал, кто это мог быть: Отдел жалоб, пытающийся назначить встречу, чтобы начать расследование. Он ухитрялся переворачивать страницы, смачивая пальцы перчаток.
— Сент-Леонард гудит слухами, — добавила Шивон. — Ферстоун был найден с кляпом во рту и привязанным к стулу. Всем известно, что ты там был.
— Разве я утверждал обратное? — Она вскинула на него глаза. — Но я ушел, оставив его живехоньким, когда он клевал носом на диване. — Он перелистал еще несколько страниц, ища чего-нибудь отдохновительного. Такое предоставилось в заметке о собаке, проглотившей обручальное кольцо, — единственный луч света среди мрачных заголовков: поножовщина в баре, знаменитости, брошенные любовницами, нефтяные пятна в Атлантике и торнадо в Америке.
— Смешно, что телевизионный магнат удостоился более длинной колонки, чем экологическая катастрофа, — заметил Ребус, складывая газету и кидая ее через плечо. — И куда же мы едем?
— Я подумала, может быть, на встречу с Джеймсом Беллом?
— Неплохая мысль. — Опять зазвонил его мобильник, но он не стал вынимать его из кармана.
— Приятели по фан-клубу? — высказала догадку Шивон.
— Издержки популярности. Как это ты узнала о сплетнях в Сент-Леонарде?
— Заезжала туда до того, как приехать за тобой.
— Любопытство до добра не доводит.
— Я в спортзале занималась.
— Ты всегда этим оправдываешься.
Она улыбнулась. Когда зазвонил ее собственный мобильник, она кинула взгляд на Ребуса. Он пожал плечами, и она проверила на экранчике номер звонившего.
— Бобби Хоган, — сказала она Ребусу и ответила на звонок. Ребус мог слышать только ее слова.
— Мы в пути. А что такое? — Она покосилась на Ребуса. — Он здесь, рядом… наверное, телефон разрядился… Хорошо. Передам.
— Пора тебе возвращаться к такой работе, чтобы руки были свободны, — сказал Ребус, едва она завершила разговор.
— Неужели я так уж плохо вожу?
— Чтобы я мог подслушивать твои разговоры.
— Бобби говорит, что тебя разыскивает Отдел жалоб.
— Неужели?
— Они просили его передать это тебе. Потому что на звонки ты не отвечаешь.
— Наверно, телефон разрядился. Что еще он говорит?
— Что хочет встретиться с нами на причале.
— Он сказал зачем?
— Возможно, чтобы пригласить на морскую прогулку.
— Да, вероятно. В благодарность за наше усердие и огромную проделанную работу.
— Но не удивляйся, если шкипер окажется сотрудником Отдела жалоб…
— Утреннюю газету видели? — спросил Бобби Хоган. Он вел их по бетонному пирсу.
— Я видел, — сказал Ребус. — А Шивон передала мне сообщение. Но ни то ни другое не объясняет, зачем мы сейчас здесь.
— А еще мне Джек Белл звонил. Он собирается подавать официальную жалобу. — Хоган кинул взгляд на Ребуса. — Что бы ты там ни натворил, не сдавайся.
— Если это приказ, Бобби, то я с радостью повинуюсь.
Ребус увидел, что деревянный спуск к мосткам, возле которых стояли шлюпки и яхты, был огорожен лентой. Под объявлением «Только для пассажиров с местами» был выставлен полицейский кордон. Хоган приподнял ленту, чтобы пройти к самой воде.
— Мы пропустили одну вещь. — Хоган нахмурился. — Непростительная промашка, и ответственен за нее, разумеется, я.
— Разумеется.
— Похоже, Хердман владел еще одним судном. Побольше. Морским.
— Яхтой? — догадалась Шивон.
Хоган кивнул. Они миновали покачивающиеся на воде суда, стоявшие на якоре. Слышалось все то же позвякивание оснастки, крики чаек. Свежий ветерок то и дело брызгал в лицо соленой пеной.
— Яхта слишком большая, чтобы держать ее в сарае. И видимо, была на ходу, иначе он вытащил бы ее на берег. — Он ткнул пальцем в сторону береговой линии; ее окаймляли яхты на платформах, поставленные так, чтобы уберечь суда от губительного воздействия морской воды.
— Ну и что? — удивился Ребус.
— А вот увидишь.
И Ребус увидел. Увидел толпу, в которой различил кое-кого из Таможенной и акцизной службы. И понял причину. Собравшиеся разглядывали что-то, выложенное на кусок полиэтилена. Углы полиэтиленового куска были придавлены башмаками, чтобы полиэтилен не сдуло ветром.
— Чем скорее мы унесем это в помещение, тем будет лучше, — говорил один полицейский.
Другой спорил, что сначала на это должны взглянуть судебные эксперты. Из-за спин склонившихся мужчин Ребус разглядел улов.
— Экстази, — пояснил Хоган. — И большое количество. Хватит на несколько ночей полной отключки. — Таблетки экстази были расфасованы в дюжину прозрачных пакетиков, похожих на те, в которых хранят остатки еды в холодильнике. Хоган подкинул на ладони несколько пакетиков. — Тянет на восемь-десять кусков, если по уличной стоимости.
Таблетки были зеленоватые, вполовину меньше, чем болеутоляющие, которые Ребус принимал утром.
— И кокаин тут тоже имеется, — объяснил Ребусу Хоган. — На тысячу, не больше. Возможно, для личного пользования.
— Мы ведь нашли следы кокаина у него в квартире, правда? — спросила Шивон.
— Правда.
— А это где обнаружено? — осведомился Ребус.
— В рундуке в трюме, — сказал Хоган. — Не очень надежно спрятано.
