– Не этот? – спросил он.
Взглянув на фотографию, студент неуверенно кивнул:
– Вроде бы он. Но на сто процентов утверждать не берусь.
– Что он еще делал, кроме того, что фотографировал?
– Не помню, я за ним особо не наблюдал. Правда, он со мной заговорил.
– С тобой?
– Да, тоже по поводу профессорских автомобилей.
– По поводу автомобилей?
– Спросил, которая из машин принадлежит профессору Ёкомори. Ну я ему и сказал – серебристый «мерседес».
Кусанаги посмотрел на Югаву. Молодой физик, задумчиво поглаживая подбородок, смотрел куда-то вдаль.
4
В комнате Юити Фудзикавы было два книжных шкафа. Оба металлических, высотой с Кусанаги. В них плотно стояли научные книги и специальные журналы. Кусанаги с удивлением обнаружил среди них не только книги, которые покойный, очевидно, использовал в студенческие годы, но даже школьные учебники и справочники. Нашлись и сборники задач для подготовки к экзаменам в университет. Судя по тому, как аккуратно они были расставлены, книги должны были отражать все этапы его учебы.
«Каких только чудаков не бывает на свете!» – не в первый раз подумал Кусанаги. Сам-то он на следующий день после того, как увидел себя в списке зачисленных в университет, сжег во дворе дома все, что имело отношение к подготовке к экзаменам.
– Ничего похожего! – за спиной Кусанаги послышался разочарованный голос молодого детектива Нэгиси. Он изучал ящики письменного стола.
– Другими словами, Фудзикава не предпринимал попыток найти новое место работы? – Кусанаги, сидевший по-турецки на полу, посмотрел вверх на полки. Детективы были заняты поисками проспектов компаний и журналов с предложениями работы.
Прошло два дня с того времени, как в квартире обнаружили труп. За сегодняшний день Кусанаги на пару с Нэгиси успели посетить два места с целью сбора информации. Первым был завод в Кавасаки, принадлежащий компании «Нисина инджениринг». Именно там Фудзикава работал вплоть до июля.
– Вдруг заявляет – хочу уволиться. Даже предварительно не посоветовался! Видимо, уже давно накипело, сразу принес заявление, написанное по всей форме, и говорит: «Пожалуйста, поставьте печать», вот и все, – круглолицый начальник отдела возмущенно выпятил губы. – Какая причина? Я и сам у него спросил. «Мне эта работа не нравится», – вот и все, что он сказал. Чувствовалось, что переубеждать его бесполезно. Какая глупость! Много ли найдется тех, кто выполняет работу, которая им нравится? Он занимался проектированием. Вентиляционные системы. Перешел на эту работу после того, как в апреле в нашей компании произошла большая реорганизация. Чем он занимался до этого? Называлось – разработка заводского оборудования, но по сути то же самое. Что за безответственный поступок! Я был просто в ярости. Ну, говорю, раз не хочешь у нас работать, иди на все четыре стороны!
Приблизительно то же сказал служащий, бывший в наиболее доверительных отношениях с Фудзикавой.
– Мне кажется, ему с самого начала не нравилось в нашей фирме. Особенно это стало заметно в апреле, когда его перевели на новый участок работы. Было видно, что он работает через силу. Даже и не знаю почему.
Следующим, кого посетили Кусанаги и Нэгиси, был профессор Ёкомори. Он участвовал в научном симпозиуме, проходившем в одном из центральных отелей, поэтому договорились о встрече в расположенном там же кафе.
«Действительно, это я предложил ему работать в „Нисина инджениринг“, – сказал довольно визгливым голосом низенький, лысый профессор, – но ни о каком принуждении речи быть не может! Я только объяснил ему, что в этой фирме он сможет выполнять работу, близкую к теме, которую он выбрал для своего диплома, – теплообменные системы.
Профессор слегка выпячивал грудь, чувствовалось, что он не слишком рад общению с полицейскими.
– Мы слышали, что в середине прошлого месяца Фудзикава посетил вашу лабораторию, о чем был разговор? – спросил Кусанаги.
– Ничего существенного. Извинился за то, что ушел с фирмы, в которую я его устроил. Я сказал, что не в обиде, посоветовал побыстрее найти новую работу.
– И это все?
– Это все. Я могу идти? – Ёкомори не скрывал, насколько ему неприятен этот допрос.
Напоследок Кусанаги сообщил профессору, что Фудзикава фотографировал автостоянку и искал его машину, спросив, нет ли у него каких-то идей по этому поводу.
Ответ профессора-коротышки был:
– Никаких идей. Понятия не имею, что все это значит.
Закончив с этим, Кусанаги и Нэгиси вновь приехали в квартиру Фудзикавы. В надежде разузнать, почему он ушел из фирмы и что собирался делать после увольнения. Но не нашли ни одной зацепки.
Кусанаги, вздохнув, поднялся. Зашел в совмещенный с ванной туалет облегчиться. Над ванной на веревке висели плавки.
«Где– то плавал…» – рассеянно подумал Кусанаги.
