– Первая или последняя, – ответил Петро, – какое это имеет значение? Я не позволю обирать себя никому – невзирая ни на возраст, ни на авторитет фирмы.
– Вы мне нравитесь, молодой человек, – засмеялся Кремер. – У вас настоящая деловая хватка.
– Немецкая, – поправил его Петро.
– Совершенно верно! – подхватил ювелир. – Полагаю, что, кроме этого камня, у вас найдется еще кое-что?
– Может быть, и найдется… – начал Петро.
Но Кремер не дал ему договорить. Опустив подбородок на свои белые руки, он начал монотонно:
– Мы живем в очень ответственный для немецкого народа период, господин Шпехт. Я имею в виду не только наши военные дела, но и, так сказать, ситуацию экономическую и торговую. В результате победного наступления наших войск происходит кое-какое перемещение ценностей. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? С Востока на Запад!.. К сожалению, поток этих ценностей похож на жалкий ручеек, а он должен стать полноводной рекой. Конечно, отчасти виновата наша администрация, которая, я бы сказал, примитивно регламентирует деловую инициативу на невозделанной ниве. Все это приводит к тому, что значительная часть ценностей, захваченных нашими людьми на Востоке, оседает на месте, а это – я не боюсь громких слов – преступление перед нацией! – На миг остановился, пошевелил губами. Затем многозначительно изрек: – И каждый порядочный немец-патриот должен приложить максимум усилий, чтобы помочь нашей державе в деле перемещения ценностей и тем самым укрепить великую Германию!
“Ишь, какую идеологию подвел! – усмехнулся про себя Петро. – Вот что значит коммерсант! Ведь знает, негодяй, откуда берется это золото! И глазом не моргнул…”
– Вы совершенно правы, – воспользовался Петро секундной паузой, – говоря о временных э-э… непорядках в операциях с драгоценностями. Отдельные наши чиновники не понимают той простой истины, что карман немецкого коммерсанта есть в то же время и карман государства.
– О-о! Как справедливо сказано! – Кремер многозначительно поднял палец.
“Тебе только дай, сам черт потом не вырвет”, – подумал Петро и продолжал:
– Именно это я и хотел подчеркнуть перед тем, как условиться о продаже еще некоторых драгоценностей. Вовсе не нужно, чтобы чинуши узнали о характере наших с вами сделок. Это было бы невыгодно ни мне, ни вам…
Кремер стал совсем другим – теперь он был похож на прекрасно выдрессированную легавую, которая почуяла запах дичи и сделала стойку. Ноздри старика раздувались, в глазах замигали хищные огоньки. Ювелир потер руки и сладким тоном сказал:
– Это изъятое на Востоке золото там, на месте, очень дешево. Надеюсь, вы не станете требовать от старого и бедного ювелира слишком много за него? К тому же секретность сделок…
“Сквалыга!” – подумал Петро. Ему давно уже надоел этот разговор, противно было не только торговаться, даже глядеть на Кремера. Но поддаваться было нельзя – старый пройдоха быстро скрутил бы его в бараний рог.
– В конце концов меня мало беспокоит, будете ли вы афишировать наши сделки или нет. Просто это может повлиять на их дальнейший ход. И вообще такого рода делам реклама только вредит.
– Ха-ха… – проскрипел ювелир. – Я давно уже понял вас, молодой человек. Короче – мы достигнем согласия, если моя фирма получит тридцать процентов скидки от оптовой цены.
– Что?! – возмущенно поднял брови Петро.
– Фирма имеет слишком хорошую репутацию, чтобы рисковать ради какой-то мелочи.
– И пятнадцати процентов будет даже слишком много, господин Кремер. Кроме того, я помню ваши слова о том, что каждый порядочный немец…
– Двадцать пять… – замахал руками ювелир.
– Двадцать – мое последнее слово!
– Ладно. – Старик обошел вокруг стола, сел на свое место. – Но при условии, что товар удовлетворит нас.
– Я не собираюсь навязывать вам всякий хлам. Вы можете приобретать лишь то, что будет устраивать фирму.
– Когда я увижу товар?
– Хоть сейчас, – похлопал Петро по небольшому кожаному саквояжу.
– Как! – подскочил ювелир. – Вы носите драгоценности с собой? В такое тревожное время?..
– Именно поэтому, – улыбнулся Петро. Он вытащил из саквояжа шкатулку, искоса наблюдая за тем, как руки старика потянулись к ней. – Я знаю, вас трудно удивить, но кое-что тут есть…
Кремер склонился над шкатулкой. Долго рассматривал драгоценности. И когда, наконец, нашел в себе силы оторваться от шкатулки, то с уважением уставился на гостя и сказал:
– Воистину вы явились сюда из волшебной сказки, молодой человек!
– Я давно уже вышел из детского возраста, но даже в те далекие годы не увлекался сказками, – улыбнулся Петро. – Меня интересуют деньги!
– Оптом? – спросил ювелир.
Петро кивнул.
Прошло по крайней мере три часа, пока они достигли согласия. Кремер торговался за каждую марку, бегал по кабинету, хватался за голову и совсем заморочил Петра, который представлял себе владельца солидной фирмы респектабельным человеком. Все же каждый остался доволен заключенной сделкой. Петро радовался тому, что он выручил много больше, чем предполагал Заремба; Кремер же был счастлив, что в нынешние тревожные времена ему удалось так выгодно вложить деньги: что ни говори, а золото всегда остается золотом!
– Надеюсь, – сощурил глаза ювелир, – вы понимаете, что сразу рассчитаться фирма не сможет. Во всем городе не найдется сейчас коммерсанта, который смог бы сразу оплатить все это наличными. Могу предложить треть деньгами, остальные – надежными гарантированными векселями.
– Я деловой человек, господин Кремер, – возразил Петро, – для предстоящих сделок мне нужны деньги. Простите, но там, где я работаю, ваши векселя стоят не больше, чем мыльный пузырь. – Ювелир сделал вид, что обиделся, но Петро не обратил на это внимания. – Да, мыльный пузырь… И не забудьте, мы условились – двадцать процентов валютой.
– Этот человек заставит вылететь в трубу, – состроил гримасу ювелир. – Но все же вам придется немного подождать. Деньги на улице не валяются.
– Сколько?
– Около недели.
Увидев, как недовольно поморщился клиент, хозяин сочувственно произнес:
– Я вас понимаю: в чужом городе… скверная гостиница… одиночество… Вот что, – предложил он, подумав немного. – Не лучше ли вам поселиться у меня на это время? Во всем доме – лишь я, дочь и экономка. Надеюсь, вы понравитесь моей Лотте…
Петро даже заерзал на стуле – он и не мечтал, что ему так повезет. Но сразу согласиться было бы неосмотрительно.
Кремер по-своему понял колебания гостя: наверно, не хочет связывать руки,
