— Теперь я поработаю постановщиком!.
Сильвер уловил нехорошую интонацию и сделал шаг назад.
— Стоять! — скомандовала Ира.
Ира стала издеваться сама, да так, что я пожалела бедного. Он же не виноват, что Подушка с Одеялом склерозники. Мы с Даниилом только хохотали. Ира положила ему руки на плечи, он опешил. Потом сообразил, что к чему, и решил подшутить над Ирой: обнял за талию и прижал к себе. Ира возрадовалась и похвалила его, тот схватился за голову. Ничего, конечно, смотрится, только… Даниил покачал головой, бракуя эту статую любви. Я подняла руку, закрывая от нашего взгляда лицо Сильвера, Даниил покивал одобряя. Мы похихикали.
— У него определенные проблемы с фейсом, — сообщила я.
Видимо, слово «фейс» он понял и принялся корчить рожи.
— О-о, Одеяло оценит! — хихикнула я.
— Точно, — согласилась Ира, разворачивая его спиной к медпункту, чтобы лица не было видно вообще.
— И не смей поворачиваться! — сказала она.
Мы с Даниилом только хохотали.
— Удивительное единодушие! — позавидовала Ира.
— А эстонцы единодушны во всем, что не понимают, — отмахнулась я. — И вообще, ты меня спиной поставила. Тоже в моих актерских способностях сомневаешься?
— Нет, просто я не сомневаюсь в Даниилиных, — ответила Ира.
О, господи, может, Подушке и будет из-за чего прыгать.
— По-моему, Сильвер ему ничего не объяснял, — сказала я.
— У меня тоже закралось это сомнение, — сказала Ирка.
Послышался характерный звон двери лазарета, вскоре на пороге появился Подушка и так и застыл с открытым ртом, увидев Ирку с Сильвером.
— Подушка, да что ты застрял с отрытым ртом? — Одеяло пропихнул его вперед и сам застыл.
Ирка отскочила от Сильвера, тот изобразил, что только что их увидел и на радостях бегом убежал. Даниил стормозил, мне было по барабану.
— Ольг! — крикнула Ирка.
Я подскочила, Даниил тоже и поскорее убежал вслед за Сильвером, а Подушка в это время заглянул за столб, за которым мы скрывались.
— Ну ты, Ольг, даешь! — восхитилась Ира.
— Ага…
— Не знай что можно подумать.
— Вот именно!
Мы поскорее ушли на дачу, понаблюдав, что эстонцы все еще стоят. Мы зашли к украинкам.
— Месть удалась! — сообщили мы им.
— Это уже на Гарри Поттера смахивает.
— Ага, нам еще бы карту Артека! — хихикнули мы, и ушли к себе в комнату.
Опасность мы решили встречать на своей территории и во всеоружии (с рассыпчатой пудрой в руках), поэтому отправились к себе в комнату. Я принялась убирать кровать (невиданное доселе действо), а Ирка — прихорашиваться (видимое каждый день действо). Вскоре появились наши эстонцы: независимый вид, гордая осанка. Одеяло сел ко мне на тумбочку, а Подушка к Ирке. Они нас этим решили напугать? Ха, насмешили!
— Можно? — спросил Одеяло.
— Да, пожалуйста, — разрешила я.
Он удивленно посмотрел на красиво убранную кровать.
— А, это убирательство проснулось, — отмахнулась я. Одеяло удивленно уставился на меня. — Ну, убираться захотелось.
— А-а, — понял Одеяло.
— Вот лучше бы эстонцам захотелось убираться, — хихикнула Ира.
— О-о, до них никогда не дойдет смысл этого выражения! — покачала головой я.
Ирка тут же рассказала им анекдот, как муж и жена учинили уборку.
— Эй! Ты где был? — распиналась Ира. — Ты сказала убраться, я и убрался!
Одеяло явно понял и спросил у меня.
— А куда ты убиралась?
— Я никуда, я в комнате убиралась! — хихикнула я и попросила у Иры мп3.
Я кое-как поймала вожделенную технику, Одеяло тут же отобрал у меня один наушник и ждал реакции. Ладно уж, не буду бить его расческой по лбу, как Ира Подушку (хоть и совершенно случайно).
— А, ладно, — кивнула я и вставила себе в ухо оставшийся наушник. Одеяло завис, переваривая мое быстрое согласие, потом все же собрался с мыслями и вставил второй наушник себе в ухо. Я достала книгу с артековскими песнями и стала разглядывать картинки. Конечно, я, в отличие от Сильвера, читать умела, но читать не хотелось, да и почти все песни знала наизусть.
— Шею свернешь, — сказала я Одеялу, который пытался незаметно прочесть из-за моего плеча. — Ау-ау-ау! У меня уши крепкие, но ты вместе с наушником меня без уха оставишь!
Одеяло замер, не решаясь ни наклониться, ни отодвинуться. Подушка тем временем засыпал на тумбочке, точнее, делал вид, однако не видел, что Ира это дело приметила.
— Хи-хи, — хихикнул Одеяло: он-то видел, что Подушке скоро снова достанется расческой по лбу за выпендреж.
Я долистала книгу до конца, закрыла и предложила Одеялу смотреть сериал.
— Где и как? — спросил он.
— Вот, — обвела комнату рукой. — 3D графика! Правда, у меня размытая, но все равно.
Одеяло, наконец понял, и принялся наблюдать. Тут мне на колени упала Иркина расческа. И что? Я вопросительно глянула на нее. Она изобразила мне раздирание, я, сообразив, оторвала от расчески кусочек и вытащила оттуда клочок бумаги. 'Он меня достал!!!' Я похихикала и написала ответ, старательно закрывая от Одеяла. 'Не хочешь его просто напугать?' Все сложила вместе и кинула обратно. Подушка шарахнулся в сторону, но быстро выровнялся, будто его это не касается, лишь изредка скашивая на меня глаза.
— Чем еще в него запустишь? — спросил Одеяло.
— Ты меня такой косой считаешь? Я в Ирку целилась, в нее и попала!
— А-а. А зачем?
— Обещаешь, что не будешь мне мешать писать и читать, и вообще подглядывать не будешь? Ну!
— Обещаю, — кивнул Одеяло.
— А мы с ней переписываемся, так не поговорить, а так можно договориться, — ответила я ему.
— А! А, Подушка не обещал… — заикнулся, было Одеяло.
— Меня он полностью игнорирует, а к Ирке не полезешь даже ты, — ответила я.
Ира тем временем прочла и недоуменно посмотрела на меня. Давай! — махнула я ей рукой. Она поняла, что мне не хватает бумаги, сунула в расческу целый листок из блокнота и швырнула мне расческу. Подушка удивленно уставился на Ирку.
— Что? Недоумеваешь, зачем для волос листочек? — не выдержал Одеяло. — Так не для волос, а для ручки!
Подушка завис.
— Для ножки, — хихикнула Ира.
Эстонец вообще выпал в прострацию.
— Ты обещал, — напомнила я.
— А, помню, — кивнул он, отворачиваясь и рассматривая комнату.
Подушка, наконец, проявил ко мне хоть какой-то интерес и стал пытаться рассмотреть со своей тумбочки, что же я такое делаю.
— Шею свернешь! — сказала Ира.
