— Ты думал, я ушел?! — гаркнул мобильник. Эстонцы отмахнулись.
В комнату вошла Ксюша, неслышно подкралась и хорошенько рассчитала…
— А я здесь! — сказал мобильник, Ксюша положила Подушке кошку на колени, а Даниилу и Одеялу — руки на плечи.
— А-а-а-а! — теперь подпрыгнули все. Подушка схватил кошку и стал ее трясти.
— Это был прикол на мобильном. И хватит трясти кошку, — пояснила Ксюша. — Да опусти ты ее!
— Пусть она меня отпустит! — воскликнул Подушка.
— Отпусти, и она даже по тебе проедется!
— Вот поэтому я ее и не отпускаю.
— Хоть бы не тряси!
— Тогда она задними лапами начинает!
— О-о… эстонцы, — покачала я головой, отобрала кошку и скинула на пол. — Тебе это в голову не приходило?
Подушка обиделся, а кошка тут же подошла ко мне мурлыкать. Подушка был крайне изумлен. Я посадила кошку к себе на колени и стала гладить.
— Ее же только что отпихнули! — удивилась Ира.
Я отпихнула ее еще раз, она снова вернулась.
— Мрррр, — решил передразнить кошку Подушка. Завидно?
Кошка решила повернуться на спину и свалилась с моих колен на пол. Подушка покачал головой. Кошка подошла к нему.
— Х-х-х, — зашипела она. Кошка обошла его со всех сторон и со всех обшипела.
Одеяло дернул ее за хвост.
— Мряу! — кошка тут же исполосовала Одеялу руку.
— И ничего не поцарапала, — сказал Одеяло, ощупав руку.
Надо же, кошка прикольнулась! И над Подушкой, наверное, тоже прикольнулась. Парень стал мяукать, точнее, завывать.
— Еще не март, — прикинула Ира. До эстонца не дошло.
— Мяу, мряу! — вещал Подушка.
Кошка мяукнула в ответ и поставила ему лапы на колени, потом запрыгнула туда же, а лапы поставила уже на плечи. Подушка продолжал мяукать. Кошка постояла так и слезла, отошла подальше и неожиданно развернулась. Видно, Подушка что-то не то намяукал.
— Ш-ш-ш-ш-ш! — кошка выгнула спину и зашипела уже всерьез.
Подушка с ногами залез на кровать.
— Больше не буду! — клятвенно заверил он кошку.
— Что-то я тоже боюсь кошки, — сказала я. Я встала, прошла прямо перед шипящей кошкой и залезла на второй ярус.
— Боишься ты ее, заметно.
Кошка удовлетворилась, вылизалась и ушла, махнув на прощание хвостом.
— О-о-о, — вздохнула Ира.
Подушка стал осторожно спускать ноги.
— Не ставь ноги, а то пауки набегут, зашипят и съедят! — Воскликнула я.
— Ну да, обычно молчаливые паучки специально для тебя сейчас зашипят! — хихикала Ира.
Подушка демонстративно попрыгал на полу.
— Сейчас придет уборщица и зашипит на тебя: 'Что это ты тут прыгаешь!', — сказала Ксюша.
Я тем временем вытащила мп3-ку и заткнула себе уши. Ира болтала с Ксюшей, Подушка с Одеялом. Даниил плюнул на них, сел ко мне, пораспинался, махнул рукой, уставился в потолок, поразглядывал его пару секунд, неожиданно вытаращился и что-то сказал.
— Что? — я вытащила наушники.
— У вас тоже? — перевел мне Одеяло.
— Так у вас от нас! — хихикнула я.
Одеяло и это перевел. Даниил посмотрел на меня, как на ненормальную!
— Зачем? — вопрошал он, Одеяло переводил.
Я заткнула себе уши, а Подушка в это время что-то мне сказал, еще раз, еще раз. Я заметила, что он повторяет одну и ту же фразу. Надо же! Я показала на наушники. Он повторил еще раз. Я пожала плечами. Тут до него дошло, что мой жест значит не 'я не слышу', а 'у меня наушники'. Он показал мне, чтобы я их сняла. Я отказалась, он завис, а потом просто выключил мп3.
— Это еще что? — я отобрала у него мп3.
— Ну да… — протянула Ира. — Будет объясняться жестами, чтобы Даниил понял.
Подушка обиженно задрал нос.
— Ладно, можешь не жестами, а то еще раз поругаетесь! — сказала я, вытаскивая наушники.
Подушка фыркнул. Господи, все равно ничего путного не сказал! Я надела наушники обратно. Тут прорвало Даниила, я и ему объяснила, что если у меня заткнуты уши, то я его не слышу. Одеяло перевел, Даниил посетовал на плохую память, а в итоге забыл, что хотел сказать. Я снова надела наушники. Даниил больше не стал со мной говорить, а молча положил голову мне на колени. Надо отдать мне должное — я не подпрыгнула.
— С ума сошел? — спросила я.
Тот покачал головой.
— Заметно.
Даниил вопросительно посмотрел на меня.
— Что с ума не сошел.
Он покивал.
— Ба, понимать резко стал?
Одеяло помахал мне ручкой, а так он ему переводил. Я пожала плечами и каменным языком просемафорила Ире:
— Все одинаковые!
— А ты чего ожидала? — ответила мне Ира таким же способом.
Одеяло с интересом следил за нами, но ничего не понял. Мы с Ирой похихикали. Подушка что-то сказал слишком громко.
— А? — переспросила я, выдергивая наушник. Ирка показал мне большой палец.
— Подушка только что сказал, что вы общаетесь знаками, потому что ты не слышишь, — сказал Одеяло.
Я снова заткнула уши.
— Мы общаемся знаками не потому, что я ничего не слышу, а чтобы вы не поняли, — сказала я.
— Значит нам на эстонском нельзя, а вам можно? — возмутился Подушка.
— Можно, вы ведь все равно по-эстонски говорите.
— Даниил не понимает.
— Это отговорка!
Мы с Ирой еще поболтали с помощью каменного языка.
— Долго еще будет тормозить? — спросила Ира.
— Нет, сейчас растормозится.
— Как?
— А сейчас еще немного так поговорим, и будет 'Ну хватит уже!'.
— Ну хватит уже! — воскликнул Подушка.
— Ольга, ты предсказательница!
— Я просто хорошо знаю, что будет.
Мы объяснили Подушке, как он предсказуем. МП3 я убрала, но меня, видимо, все еще держали за глухую.
— Да ты что, сдурел, что ли? — удивился Одеяло, когда Подушка заговорил по-русски.
— По-русски Даниил не поймет, а у Ольги с Иркой мп3-шки. Что тебе не нравится? — спросил
