всякую нужду готовы терпеть, лишь бы рядом ОН был! А коль нет ЕГО? Умереть прикажете от нужды да тоски?
– Вы знаете, кого предпочел вам Вацлав Ильич?
– Я не жена ему, чтоб он отчет мне давал.
Вертелся на языке у Зыбина один нескромный вопрос, но он сдержался, а задал его прислужнице, когда та подавала ему одежду в прихожей, подкрепив сей вопросик купюрой:
– Кто ж тот счастливец, коему Любовь Ивановна отныне себя всю посвящает?
Он прекрасно изучил человеческую природу: вот если б девушка давно служила у Любаши, то вряд ли ему продала бы имя ее нового покровителя. Новенькая же не дорожила честью хозяйки, посему шепотом сказала, пряча деньги на груди:
– Господин Уланский! Дмитрий Петрович. Они-с завсегда по средам и пятницам приходят, а бывает, что и в понедельник, и во всякий другой день. Но среда и пятница…
Далее Зыбин уже не слушал бойко отрабатывавшую вознаграждение служанку, а обкатывал в уме ставшие известными новые факты. Главное: юную графиню смутил мужчина, Загурского – женщина. Случайность ли это или чьи-то злонамеренные козни?
– Господа, я должна внести ясность, – подняв руку и тем самым призывая гостей к порядку, произнесла графиня Шембек. Она стояла рядом с магом, который наконец снял свой головной убор. Под ним оказалась густая темная шевелюра. – Перед вами – не таинственный наследник колдунов Магриба, а потомок знатного венгерского рода Медьери и сын русской столбовой дворянки Теглевой, а также – мой дальний родственник. Мы хотели вас удивить, господа!
– Да уж, удивили, – ворчливо буркнул худой господин и разочарованно вздохнул: – Выходит, вы морочили нам голову, прекраснейшая?
– Нет-нет, – заверила его графиня Шембек, – месье Медьери действительно обладает магическим даром, а также знаниями в данной области, в чем сегодня мы и имели честь удостовериться. А ваши деньги, которые мы сегодня собрали, будут переданы в сиротский приют.
– Это благородно, – согласился с нею пылкий молодой человек.
– Господа, я предлагаю вам выпить чаю и поближе познакомиться с месье Медьери, он великолепный рассказчик, путешественник…
Не все гости остались на чай, но те, кто уходил, делали это тихо, не привлекая к себе внимания. Марго осталась с определенной целью: раз это новое лицо обладает некими незаурядными способностями, то ему должны быть известны способы оживления умерших, если такое вообще возможно. Разумеется, не прямо сегодня же она пристанет к нему с расспросами, прежде нужно сойтись с ним поближе.
Медьери окружили любопытные женщины с горящими глазами, жаждущие услышать от него необыкновенные истории, способные разбудить их воображение и дать повод к фантазиям. О, песенка господина Медьери была уже спета: на какое-то время он станет всеобщим кумиром, девицы и дамы будут сгорать от пылких чувств к нему, оспаривать друг у друга первенство в его глазах, а все почему? Потому что он – венгр, из страны, о которой дамы не имели даже поверхностных знаний, оттого месье Медьери представлялся им загадочным, не менее чем если б он являлся истинным жителем одной из стран Магриба. А если еще и прибавить к этому его великолепную наружность… Да, дамам тоже придется несладко. А потом они увлекутся кем-то другим, новым… Но сейчас они облепили его со всех сторон, не знали, чем и как понравиться ему, заранее возненавидев возможных соперниц. Дамы затрещали наперебой, и он едва успевал им отвечать:
– Давно ли вы приехали к нам?
– В конце лета.
– Отчего же мы ни разу не видели вас в обществе?
– Оттого, сударыня, что я недолго был в городе, приезжал, останавливаясь у Амалии Августовны, и уезжал по делам – и так было множество раз. Надеюсь, теперь мы чаще будем видеться.
Мужчины, настроенные более прозаично, не все присоединились к ним, некоторые сели играть в карты, и один из них поинтересовался:
– Венгрия, сударь, это Трансильвания?
– И Трансильвания, – ответил Медьери, сделав акцент на «и», – овеянная легендами.
– А где находится Трансильвания? – спросила девица, «летавшая» по его приказу.
– В Венгрии, сударыня, – улыбнулся ей он. – Среди прекрасных гор и лесов, среди бурлящих рек и озер, окруженных средневековыми замками…
Хозяйка салона неслышно приблизилась к князю Дубровину, который с интересом слушал новое лицо, и тихонько попеняла ему:
– Вы несносны, Виктoр! Вам бы все наперекор делать! Полагаю, вас скоро будут бояться в наших гостиных и перестанут куда-либо приглашать.
– Помилуйте, графиня, что я такого сделал? Ну, не подействовали на меня чары вашего родственника, в чем же тут моя вина?
– Могли бы и притвориться, ради нас.
– Увольте, Амалия Августовна, я не рожден лицедеем, тем не менее обещаю: в следующий раз притворюсь хоть чертом, по вашему приказанию. А сейчас я нижайше прошу у вас прощения.
Их отвлек вопрос благородной дамы (кстати, благородства в ней имелось в избытке, оно просто выпирало из выреза ее платья):
– А скажите, месье, вашему искусству внушения можно научиться?
– Конечно, – ответил Медьери, – ежели к этому имеются способности от рождения.
– И вы тоже сему учились?
– Разумеется, сударыня. Я учился в Нансийской школе доктора Бернгейма, который соперничал со школой доктора Шарко в изучении гипноза, а до этого ваш покорный слуга изучал медицину.
– Вы сказали – гипноза? – подхватила юная и без меры наивная дева. – Гипнос – бог сна у греков, стало быть, вы изучали бога?
– Почти что так, мадемуазель. Я изучал состояние, подобное сну, которое внушается человеку, что я и продемонстрировал всем вам сегодня. А термины «гипноз» и «гипнотизм» появились не столь давно, уже в нашем веке, автором их считается английский хирург Джеймс Брейд.
– Вам не кажется, – подала голос пожилая полная дама, обмахиваясь веером, – что вашим искусством руководит дьявол?
– В Средние века тоже так полагали, – отнюдь не смутился месье Медьери, – поэтому на кострах инквизиции сожгли десятки тысяч людей. Но нынче у нас 1885 год, сударыня, наука и просвещенная мысль шагнули далеко вперед. (Ловко он ее уличил в невежестве, отметила Марго.) Применение гипноза известно с древних времен. А кстати, позволю себе процитировать из всем известной книги: «И навел Господь Бог на человека крепкий сон; и когда он уснул, взял одно из ребер его и закрыл то место плотию. И создал Господь из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку».
– Так то – Господь Бог! – фыркнула дама. – А вы, простите, человек.
– Я, вы, все мы – Его творение и подобие.
Да, спорить он умел! У первой же дамы явно не совмещалось ее благородное происхождение с трудовым поприщем, и в ее вопросе чувствовалось пренебрежение:
– Так вы доктор?
– В некоторой степени, – улыбнулся Медьери. – Видите ли, медицина – моя страсть, меня занимают возможности человека, стало быть, необходимо знать, как он устроен. Потому мои путешествия имели цель – познание многообразного мира, заключенного в человеке, в его природе.
– А где вы бывали? – осведомилась она.
– Объездил Европу, бывал в Америке, Индии, Китае…
– Вы так молоды, а уже столько повидали…
Марго поняла, что ей не удастся и слова вставить, да при всех ей и не хотелось бы поднимать тему мертвецов, которую дамы сведут к полному примитиву, придется дождаться более благоприятного случая. А чтобы этот случай подоспел побыстрее, Марго попросила графиню Шембек представить ее месье Медьери, но в более спокойной обстановке и как можно скорее: у нее к нему важное дело.
– Голубушка, коли так срочно, то хоть завтра, – сказала графиня. – Приезжайте ко мне отобедать,
