времен.
– Кривой Ярил, Кнут… боярыня… они сейчас где?
– Не знаю. Не в этом мире, точно… Иначе давно бы явились. Я же говорю – что-то произошло! Обычно «ворота» действуют долго… но и они не беспредельны. Периодически нужно менять. Но эти… их не так давно нашли.
– Нашли?
– Да… Волхв почувствовал… в тех местах, где были раньше, там ведь уже давно ничего не работает.
– Так-так, – протянул Миша. – Понятно… Как же волхв узнал?
– Я об этом думал, – монах задумчиво почесал заросшую уже тонзуру. – Размышлял, сопоставлял… Здесь что-то должно быть… из нашего мира. Что-то или кто-то… иначе б волхв…
– Понятно, – снова кивнул Михаил.
Кто-то… Уж ясно, кто… И, оказывается, у этих мест… «ворот» есть некий лимит, который неожиданно был превышен… «УАЗик»? Очень может быть – слишком уж большая масса. Интересно, а что, если тевтонец не сможет уйти? Впрочем, это уж от него, Ратникова, не зависит. Вернее, зависит – но только в отношении браслета…
– Те девушки, рабыни… Значит, там, где они находятся, есть и «ворота»?
– Поначалу – да, – монах усмехнулся. – Но, с течением времени и они закрываются… видимо, девушки привыкают…
– Или – погибают, – Ратников сказал и осекся…
У Маши, кстати, тоже не было никаких прививок. Надо срочно делать! А то… какой-нибудь пресловутый «свиной грипп», и…
– А как вы вообще попали в этот бизнес, брат Герман?
– Что-что?
– Ну как связались с людокрадами?
– Долгая история, – монах махнул рукой. – Видите ли, два года назад я угодил в плен, к новгородцам, к боярину Никодиму Мирошкиничу. Денег на выкуп у меня, увы, не было, но я сошелся… не подумайте плохого, чисто по-дружески – с боярыней Ириной. О, это, поистине, очень умная и деятельная женщина!
Ратников хохотнул:
– Не сомневаюсь!
В сенях послышались шаги, и в горницу заглянул Горелухин:
– Ну что, добазарились?
– Можно сказать и так.
– Тогда пошли… Я тут ушицу сварганил.
Они остались у Танаева озера вдвоем – брат Герман категорически отказывался куда-то идти, видать, боялся отходить от «ворот», быть может, даже уже и не действующих. Горелухин, простившись, взгромоздил на плечи рюкзак с книгами и керосинками – больше ничего подходящего в заброшенных деревнях не нашлось – кивнул на прощанье:
– Ну, ты заходи, Миша.
И быстро зашагал в поселок напрямик, через лес и болотину.
– Ну? – обернулся тевтонец. – И где же обещанный вами браслет, герр Майкл?
– Не все сразу. – Ратников скинул куртку и, поплевав на руки, полез на высокую разлапистую сосну.
Было еще утро, довольно раннее, прохладное, с полупозрачной туманной дымкой, стелющейся по берегу озера.
Монах с удивлением наблюдал за Мишей. А тот, добравшись почти до вершины, вытащил из кармана рубахи мобильник. Ага! Две «палочки» есть!
Ухмыльнувшись, Михаил нажал кнопочку:
– Макс? Что, спишь еще? Я понимаю, что рано… Помнишь, ты говорил, что маме своей подарил браслетик? Нет… желательно бы – на утреннем. Есть утренний автобус-то? Ну, вот, давай… жду на Танаеве. Да! Пожрать что-нибудь захвати… Что-что там у тебя еще есть?
Спустившись с дерева, Ратников довольно вытер о траву руки:
– Ну, что, брат Герман? Время у нас еще есть. Подождем до полудня.
– Подождем, – монах развел руками и, отойдя в сторону, принялся негромко молиться.
Вообще-то можно было его и не переправлять никуда, меньше возни… Ментам сдать – тому же Димычу. А те – в психушку… Так-то оно так… но все же ведь дал таки слово! И тут уж никуда…
Михаил усмехнулся: а ведь, вот оказывается, как проникла в него средневековая рыцарская идеология! Можно сказать – въелась! Все правильно – дал слово, даже врагу, – держи. Иначе никто уважать не будет.
Макс появился в полдвенадцатого, Ратников еще издали услыхал треск мотоцикла, выскочил на дорогу. Прислонив старый «Восход» к дереву, Максим сразу же отдал Мише браслет:
– Вот… жаль, мама грустить будет – он ей понравился.
– Привезли? – брат Герман выбрался из кустов, сдержанно поклонившись подростку.
Тот тоже кивнул:
– Здрасте, брат Герман.
– Дайте же его скорее, дайте! – монах уже демонстрировал явное нетерпение.
– Да берите же! – Ратников протянул браслет.
Тевтонец тут же ухватил стекляшку, поднял глаза к небу, помолился… и с хрустом раздавил браслетку в руках, так, что кругом полетели осколки…
И исчез!!!
Как и не было!
– Гляди ты, сработало? – усмехнулся Миша.
Максим удивленно посмотрел на него:
– А что, не должно было, что ли?
– Да не знаю… В общем, пошли ко мне – расскажу. Да…
Ратников наклонился и достал из рюкзака книжку. Открыл:
– На, почитай… второй абзац снизу…
– Я, дама Элеонора… Лерка, что ли? Ха! Дядя Миша, а ведь и у меня кое-что есть! Мама в прошлое лето в Париж ездила, там такой музей – музей Средневековья, привезла буклет… Вот, смотрите… на вот эту картинку… видите?
На буклете с подписью «Le Moyen аge» красовалась репродукция из какой-то средневековой рукописи: замок со рвом и подъемным мостиком, пашущие землю крестьяне, овцы, деревья, а – на их фоне – рыцарь в кольчуге и дама – юная красавица в изумрудно-голубом платье, с не характерной для того времени прической – распущенными по плечам волосами, – увенчанной роскошнейшей диадемой.
– Лерка! – ахнул Ратников. – Ну, точно – она!
– Так тут и подписано, – засмеялся Макс. – Граф Анри де Сен-Клер и его супруга – дама Элеонора.
Засмеялся – и тут же повторил уже с грустью:
– Дама Элеонора… Надо же!
