– Во-первых, вы достаточно прагматичны, чтобы так поступить. А во-вторых, я не только играл в компьютерные игры, но и записывал некоторую информацию. Она может всплыть ровно через три месяца и пройти по линии Интернет. Вы представляете, что в таком случае ждет ваш Фонд?
– Вы хотите нас шантажировать?
– Я хочу, чтобы вы просто осознали некоторые моменты. И не нужно увеличивать число моих врагов. У меня их и так более чем достаточно.
– Вы хотите уехать?
– Конечно, нет. И не только потому, что это подлость – бросить глупого Рэнди в объятия Ястреба. Дело в том, что Шварцман все равно не успокоится, пока не встретится лично со мной. Пока не убьет меня. Это вы рассчитали правильно. Поэтому я остаюсь. В конце концов, условия нашего соглашения были следующими – либо я устраняю угрозу Осинскому, либо его убивают, и я проигрываю. Пока не случился ни один из вариантов. Значит, я должен оставаться здесь. Но вы упрямо не хотите мне помочь.
– Каким образом? – спросил Якобсон. – Чем я могу вам помочь?
– Почему Ястреб получил задание убрать Осинского, я уже понял. Ваш Фонд готовит своего агента влияния на будущего президента США, осторожно пытаясь пробиться в его ближайшее окружение. Но кто в таком случае нанял Шварцмана? Кто помог ему бежать из тюрьмы и поставил такую необычную задачу, чтобы работать против вас? Мне интересно ваше мнение.
– По-моему, вы могли бы догадаться, – выдохнул Якобсон, – это наверняка израильская разведка МОССАД. Они повсюду суют свой нос.
– Вы ведь еврей, Якобсон. Разве можно так говорить о разведке своего этнического государства? По- моему, вы несколько погорячились.
Якобсон, поняв, что действительно допустил промах, отвернулся. Потом раздраженно спросил:
– Что вы еще хотите знать?
– Для начала ваше настоящее имя. Вы носите на груди христианский крестик и ходите в католические храмы. Вдобавок сегодня вы готовы обвинить МОССАД в противодействии вашему Фонду. Это как-то не вяжется с вашей фамилией, мистер неизвестный. Я ведь давно догадался, что Якобсон – всего лишь псевдоним.
– Откуда вы знаете про мой крест? – мрачно спросил Якобсон. – Или это вы тоже подсмотрели в своих компьютерах?
– Какая разница! Тем не менее я повторяю свой вопрос. Почему вы считаете, что это МОССАД? Или, вернее, даже не так. Почему вы считаете, что МОССАД будет заинтересован в этом необычном деле?
– Они и были заинтересованы, – скривил лицо Якобсон, – подсунули в наш Фонд своего агента. Своего осведомителя, который сообщал им о наших передвижениях.
– Вы знаете имя этого агента?
– Конечно. Сейчас уже можно сказать. Это был покойный Мартин.
– Поэтому вы отправили его со мной, решив подставить под пули?
Якобсон снова отвернулся.
– Я не думал, что так получится, – проворчал он, – никто не мог предположить, что они откроют стрельбу в аэропорту.
– Тем не менее вы с удовольствием от него избавились.
– Да, конечно. А почему я должен был терпеть у себя их агента?
– Значит, вы полагаете, что это сотрудники МОССАД помогли бежать Шварцману и нацелили его на выполнение задания по устранению Осинского?
– Мне так кажется. Во всяком случае, они очень заинтересованы в исходе этих выборов. Как и обычно, они всегда уделяют огромное внимание выборам в США. Сейчас, после того как распался СССР, это единственная суперстрана в мире. И президент этой страны должен интересовать такую службу, как МОССАД. Можно подумать, вы новичок в разведке. Во всех крупных спецслужбах мира есть свои аналитические службы, занимающиеся проблемами первых лиц крупных государств или государств, находящихся в состоянии конфронтации. Отдельно изучаются состояние здоровья лидеров, их привычки, пристрастия, семейное положение. И, самое важное, адекватность реагирования в различных ситуациях. Я не сомневаюсь, что у русских, в СВР, тоже есть своя служба подобных аналитиков. Есть она наверняка и в ЦРУ. Она есть даже в МИТ – разведке Турции, что уж тут говорить про МОССАД.
– Но почему именно МОССАД? – настаивал Дронго. Он не хотел говорить Якобсону, насколько тот прав и не прав одновременно. МОССАД более чем интересовался этим вопросом, заранее узнав о подключении к этой операции. Но сотрудники МОССАДа не нанимали Шварцмана и не устраивали ему побега. Это Дронго знал точно. Иначе Моше не стал бы его охранять. Хотя МОССАД мог и разыграть тонкую партию, освободив, с одной стороны, Шварцмана с поручением убить Осинского. А с другой – предложить Дронго охранять Осинского, чтобы в процессе их противостояния более детально ознакомиться с работой Фонда. Эта гипотеза имела право на существование, если бы не один фактор – убитый Мартин. Он был осведомителем МОССАДа, а они не стали бы подставлять своего агента, с таким трудом внедренного в Фонд, под пули нанятых ими людей.
– Почему МОССАД? – вскочил на ноги Якобсон. – Почему они? Только они могли решиться на такую операцию. Только они могут устраивать пакости во всем мире, опираясь на свою мощную диаспору. Вы мне еще рассказывали о Клинтоне, о семье Хиллари. Как будто вы не знаете, кто финансировал всю кампанию этого выскочки. Банк «Голдман-Сакс».
– Послушайте, Якобсон, это просто неприлично. Нельзя быть антисемитом человеку с такой фамилией.
– Это не моя фамилия, – окончательно разозлился Якобсон, – впрочем, вы уже давно обо всем догадались. Просто менеджеру такого композитора, как Осинский, обязательно нужно иметь еврейскую фамилию. Для шоу-бизнеса это имеет большое значение. И для международных банков тоже.
– Судя по вашим словам, вы не очень любите евреев. И МОССАД тоже.
– Я их ненавижу, – дернулся Якобсон, – они повсюду захватили власть, устраивают заговоры, держат под своим контролем весь мир. Почему я должен их любить? Потому что они поддерживают этого никчемного Клинтона, который в любом случае является их ставленником? Почему я должен любить евреев, которые владеют всеми капиталами?
– Не люблю националистов, – поморщился Дронго. – Я не думал, что вы такой примитивный тип. Вы казались мне умнее. Вы верите в теорию организованного зла. Всемирного заговора сионистов. В таком случае что такое ваш Фонд? Вы ведь тоже интернациональное всемирное объединение. И, кстати, насчет Клинтона я не совсем понял. Вы ведь его тоже не любите. Тогда почему на прошлых выборах делали все, чтобы победил он, а не Джордж Буш? Вы можете мне объяснить?
– Не могу, – зло отрезал Якобсон.
– На прошлых выборах вы решили поддержать кандидатуру Клинтона. Очевидно, Буш чем-то не устраивал ваш Фонд. Вернее, не Фонд, а тех, кто вас финансирует. Буш не устраивал вас даже больше Клинтона, которого поддерживал Израиль. И сейчас вы готовы бороться уже против Клинтона, поддерживая Доула.
– Они не допустят республиканцев к власти, – поморщился Якобсон, – и не только Доула, но и его основного соперника Пэта Бьюкенена. Вы знаете, что он заявил во время «праймериз»? Пэт сказал, что «конгресс США оккупирован Израилем».
– Это доказывает только, что больные люди встречаются и среди кандидатов в президенты США, – холодно парировал Дронго.
– Это доказывает, что он прав, – возразил Якобсон.
– Вы не назвали мне свое имя, чтобы я мог к вам обращаться. Можете придумать себе какое-нибудь имя? Мне как-то неудобно после ваших слов обращаться к вам со словами «мистер Якобсон». Представляю, как сильно вас злит собственное имя.
– Для вас я по-прежнему Якобсон. Можете называть меня так и дальше.
– В таком случае ситуация предельно обострилась, – задумчиво сказал Дронго. – Вы откровенно ненавидите МОССАД. Готовы сделать все, чтобы не прошел их ставленник Билл Клинтон. Заранее готовите своего агента влияния для будущего президента США. И в то же время на предыдущих выборах сделали все, чтобы представлявший республиканцев Джордж Буш проиграл на выборах. Интересная ситуация, правда?
