когда вы будете мечтать, чтобы вас не так часто отсылали в дальние дозоры. Учитесь слушать. Мы не мясники, а хирурги — творческие личности, почти художники. Сначала научитесь твердо стоять на ногах, а потом мы научим вас ходить. Чтобы заслужить право носить зеленый берет и считаться хорошим солдатом спецподразделения, недостаточно одного желания. Пока что я вижу перед собой лишь жалкое сборище болотных жаб. Хотите, чтобы вас уважали? Тогда не задавайте глупых вопросов, Эндрю. Вас выпустят за пределы базы, только когда будут полностью уверены, что вы готовы. А пока вернемся к механизму дульного амортизатора… Славский! Разбери его и почисти, десять секунд тебе на это. Время пошло.
— Не держите гранатомет перед собой обеими руками, словно член в душевой. Это не обычный плазмомет легиона, держите на плече одной рукой. Ракета закладывается со стороны ствола, а не с казенной части, сколько можно повторять! — орал на нас сержант Алекс Кроу, инструктор по тяжелому вооружению. Все его недолюбливали за излишнюю жестокость, которую он считал оправданной.
— Нож не нужно сжимать в кулаке так, словно собираешься сделать себе сеппуку, Славский! — терпеливо объяснял инструктор по танто-дзюцу (бою на клинках) первый лейтенант Хирохито Асока. — Держи его двумя пальцами нежно, остальными придерживай, вот так. Учись быстро перекидывать из одной руки в другую, чтобы наносить удары с разных сторон, откуда противник не ждет. Другая крайность — забывать про рукоять, Грин…
Скрестив с ним нож, я напряженно застыл, ожидая его хода.
— Нож как ни сжимай, а все равно его у тебя выбьют, попадись тебе отменный специалист. Глазом не успеешь моргнуть, как тебя им же и прирежет. Держи крепко, но нежно, словно руку любимой девушки. Я сказал нежно, а не страстно, дубина!
Инструктор сделал неуловимое движение, и я оказался на земле. Направив клинок в мою сторону, он спокойно сказал:
— Ты мертв, боец. Никогда не тыкай острием, словно собрался припугнуть в темном переулке шпану. Удар наносится быстро и плавно. Вся тяжесть тела переносится на рукоять.
— А зачем нам вообще нужны эти железки? — спросил Лекс.
— Холодное оружие со временем станет продолжением твоей руки. Боевой клинок не детская забава, не дубинка и не предназначен для резки колбасы. Наносите по горлу чучела скользящий удар сбоку, затем, перекинув нож в другую руку, отрабатывайте ложный удар снизу. С другого бока, снизу вверх под ребра! Вот так! Старайтесь поразить основные жизненные центры тела. Жертва истечет кровью, прежде чем поймет, что происходит. Сегодня изучаем артерии и точки быстрой смерти. Отрабатывайте блоки с последующим ударом в шею и горло, обычно это самые уязвимые места, но помните: на схватку с противником вам дается от пяти до двадцати секунд, каждая следующая за ними секунда резко уменьшает ваши шансы на победу.
— И что нам делать, если схватка затянется?
— Я бы на вашем месте дрался до конца, вы же можете попробовать отступить и перегруппироваться. Выучите искусство боя на ножах и увеличьте шансы в сражении. Иного не дано.
После занятий, построившись в колонну по двое, мы бегом поднимались к казармам за пятнадцать километров в полном боевом снаряжении, с непривычки преодолевая лишь треть пути, потом останавливались, не в состоянии двигаться дальше. Гравитация на подъеме ощущалась особенно сильно. Стил был неумолим, поднимал всех тычками учебного стека, заставляя двигаться дальше, без жалости и пощады. Наши тренировки начинались с проверки физической подготовки. Нормативы были очень высоки. За две минуты отжаться от пола семьдесят раз. Потом марш-бросок на двадцать километров. За спиной ранец весом примерно семьдесят килограммов и полное вооружение. Очень тяжело. Но позже марш вспоминается словно прекрасный сон. Четко продуманная полугодовая программа делилась на три фазы. Обучение шло от простого к сложному.
Фаза первая. Теоретический курс — структура подразделений специальных операций, тактика ведения войны небольшими мобильными подразделениями, ориентирование на местности и так далее. Все офицеры жили на базе рядом с нами. Нормальная жизнь, обычный распорядок. В шесть утра все бежали на зарядку. Рядовые и полковники — плечом к плечу. Вообще спорту в спецназе уделялось чрезвычайно большое внимание. Как правило, все увлекались каким-либо видом.
Фаза вторая. Ориентирование на местности, спецразведка, засады. Сутками бродим по лесам и болотам тренировочного лагеря. Для спецназовца это дом родной. Дороги пересекаются только перпендикулярно, заходить в населенные пункты хо, вступать с кем-либо в контакт, разводить костры запрещено. Эти и другие требования выполнялись беспрекословно. Нормальный сон в спецназе — три- четыре часа в сутки. Попробуй только встать невыспавшимся и не выполнить сложнейшие нормативы! Тебя вернут в начало фазы — то есть все, что пройдено, придется повторить уже с другой группой. Кстати, этот дамоклов меч висит над каждым весь период подготовки.
В конце концов, когда ты все выдержал, начинаются экзамены по теории спецопераций и практическому применению того, чему тебя учили.
Теорию специального ведения войны в джунглях изучают полтора месяца. Потом опять тренировочный лагерь. Весь состав бригады, «выживший» после первых двух фаз, делят на группы. Каждой ставятся конкретные задачи, и мы в полной изоляции друг от друга планируем операции — каждый свою. Не дай бог, кто-то за эти два-три дня бросит на месте расположения бумажку или заговорит с поваром. Он будет отчислен. Общаться разрешается только в пределах своей группы. Когда операция спланирована, начинается ее реальное воплощение. Группа доставляется в контролируемый союзниками район, в совершенно незнакомую местность. Все осуществляется, как правило, ночью. Начинается операция по поиску места пребывания «похищенного» Имперского Консула, по возврату захваченных «мятежниками» важных грузов. И домой. На геликоптерах. Пилоты — асы своего дела, садятся ночью на маленькие площадки, едва не задевая деревья. Завершается вторая фаза трехдневным маршем. Но это уже не марши начального уровня, а кое-что погорячей. Будущий солдат спецподразделения должен пройти восемь контрольных точек. Один, без всякой помощи. Между каждыми двумя точками по прямой свыше двадцати километров пересеченной местности. На контрольных точках сидят сержанты-инструкторы, которые ставят дополнительные задачи и дают координаты следующей точки. Разговаривать с ними запрещено. По пути следования выставляются «секреты» из инструкторов и камеры наблюдения, которые все контролируют. За первое нарушение возвращают на десять километров назад, за второе — заставляют проходить все с самого начала.
Но даже если и вернут, норматив вряд ли будет выполнен — за спиной все тот же неподъемный груз. На этом этапе заваливались очень многие, и я не был исключением.
Наконец заключительная, третья фаза. Длится она месяц-полтора. Собирается группа из двенадцати человек. В ее составе саперы, связисты, медики. Группа способна к автономному существованию. Задача — самостоятельно подобрать себе снаряжение и выдвинуться к указанной точке для контакта с лесными хо. Прошел пятьсот метров — падаешь. Поднимают минимум два человека. Встать одному с таким грузом практически невозможно. Так группа и топает, периодически поднимая друг друга. Сколько прошли, никто не помнит. И это все по густым джунглям и горам. А в лагере тебя встречают «партизаны», причем очень «дружелюбно» — наставленным оружием, и тащат тебя в землянку для якобы дознания. Попробуй после этой психологической атаки наладить дружеский контакт, да еще так, чтобы тебя зауважали.
Согреться негде (костры запрещены), температура воздуха — максимум плюс восемь градусов, то есть спать приходится в глубине влажных зарослей, кишащих разной живностью. Позже вместе с группой нужно пройти дополнительные четырнадцать километров по лесам и горам и передать на борт стратолета- координатора контейнер с информацией. Этот способ передачи информации применяется в режиме полного радиомолчания. Устанавливаются две мачты высотой около десяти метров. На них натягивается канатная петля с контейнером. На высоте пятидесяти метров пролетает стратолет. С него на канате опускается крюк, который, зацепив контейнер за петлю, поднимает его на борт. На налаживание дружеских отношений с «местными» выделяется всего несколько дней, во время которых каждый должен помнить еще и о своих прямых обязанностях, то есть заниматься кто оружием, кто обеспечением связи, а кто разведкой. Каждый отвечает за свое. И потом целый месяц те же засады, освобождение заложников, диверсионные акты и так далее. Две недели сухих пайков и никаких костров.
Универсальный паек — хорошая штука. Полный набор витаминов. Положено три сухпайка в день, а берут все в основном один. Это единственное, на чем можно сэкономить в весе, который таскаешь на себе.
