высокий. Рядом с ним, задрав подбородок, в невообразимо короткой юбке стояла Робин Райт.
— Доброе утро, мэр Харкинс. Здравствуйте, Робин. Какая приятная встреча.
Мэр Харкинс широко улыбнулся, обнажая ровный ряд белых вставных зубов. Рокси непроизвольно сжалась от ужаса. Она еще не видела такой широкой и такой фальшивой улыбки.
— Миссис Паркер — так вас, кажется, величают?
— На самом деле я предпочитаю Тремейн.
Улыбка его стала елейной.
— Ах да. Вы же разведены.
— Как и вы, кажется, — с любезной улыбкой заметила она.
Ручка Пэт порхала над листом. Глаза мэра грозно блеснули, но он продолжал улыбаться все так же широко и неискренне.
— Мне не хочется вам мешать, но я не могу не спросить, не сломался ли ваш микроавтобус. Может, надо вызвать эвакуатор?
— Нет, мои подопечные наблюдают за птицами. Тем не менее, спасибо за заботу.
Робин решила вставить свое слово:
— Чарли, не дай ей выйти сухой из воды! Она лжет! Все в городе говорят о том, что она со своими полоумными подопечными распускает сплетни о том, что Дойла убили и что ты приложил к этому руку. И вот они уже здесь, заглядывают в окна с биноклями и…
— Робин! — Чарли многозначительно покосился на Пэт, которая с жадностью записывала каждое слово.
Робин покраснела как рак и пробормотала:
— Тут никакого секрета нет.
Мэр уставился на автобус. Взгляд его стал значительно жестче.
Клара, Роза и Си-Джей подняли бинокли, но рассматривали они не статую и не птиц, а собравшуюся возле автобуса группу. Рокси быстро тряхнула головой, и все трое мгновенно перевели бинокли на деревья.
— Я сожалею об этом недоразумении, — понизив голос, сказала Рокси. — На самом деле бедные старики слишком плохо видят, чтобы заметить птицу на дереве даже в бинокль. И здесь, в городском парке, они могут наблюдать столько всего интересного, помимо птиц. На самом деле им очень нравится статуя…
— Прошу прощения, у вас какая-то проблема? — Густой баритон Ника был для Рокси как весенний теплый дождь после душного зноя.
Она молча возблагодарила небо перед тем, как повернуться к нему лицом. Он стоял, скрестив руки на груди. Он был такой надежный, такой невозмутимый и так обезоруживающе улыбался, что ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не броситься ему на шею.
— Ник! Я привезла эту группу пенсионеров наблюдать за птицами, а мэр считает, что они смотрели в окна его офиса. Я уверена, что он и мисс Райт просто заблуждаются, и…
— Они смотрели в наши окна! — покраснев, громко сказал мэр.
— Мы оба их видели, — добавила Робин.
Ник пожал плечами:
— Что, если и смотрели. Они находятся в общественном месте, как и все мы. Не на частной территории. Законом не запрещено смотреть в окна помещений, находящихся в общественной собственности. — Ник украдкой взглянул на микроавтобус. Тетя и ее дружки направили бинокли прямо на него. Он нахмурился, и бинокли снова взметнулись вверх, на деревья.
Он покосился на Рокси, и она пожала плечами.
— Что это? Общее городское собрание? — Высокий мужчина со взъерошенными светлыми волосами шел к ним через дорогу.
Рокси заморгала:
— Тай?
Мужчина округлил глаза:
— Рокси Тремейн! Надо же, какая встреча! — Он шагнул к ней и сгреб в охапку.
Вплоть до этого момента превалирующей реакцией Ника было раздражение и легкое удивление. Но такое бурное выражение чувств со стороны Тая заставило его забыть о том, почему он здесь. Он почувствовал острую неприязнь к этому франту.
— Тай, я не видела тебя со школы! — со смехом сказала Рокси.
Смех у нее был таким же нежным и ласковым, как ветерок, что трепал ее волосы.
Ник скривился. Тай покачал головой:
— Рокси Тремейн! Не могу поверить. Сколько лет, сколько зим. А ты совсем не изменилась, разве что стала еще красивее.
Рокси порозовела и заправила выбившуюся из хвоста прядь за ухо.
— Кое-что изменилось.
Тай ухмыльнулся:
— Кое-что выглядит даже лучше.
Ник стиснул зубы. Ник и Тай невзлюбили друг друга еще в школе. Тай был сыном самых богатых родителей в городе. Его отец владел почти всеми домами на площади и местной газетой, а мать Ника воспитывала его одна и вынуждена была экономить каждый цент, чтобы прокормить себя и ребенка.
Ник всегда думал, что именно безразличие Рокси к деньгам Тая и заставляет его увиваться за ней. Так было в школе. Он привык считать себя наследным принцем и беззастенчиво пользовался своим положением.
Таю все в жизни доставалось легко, судьба подносила ему все на блюдечке с голубой каемочкой, но он не мог по достоинству оценить подарки фортуны. В школе он частенько загуливал. Говорят, так же было и в колледже. По слухам, он тратил деньги своего отца быстрее, чем тот мог их заработать.
Кончилось тем, что Тая выгнали из колледжа, а его отец сказал, что с него довольно. С тех пор он отказывался даже произносить имя сына вслух. Когда старик умер, то оставил сыну лишь семейный дом и газету, а газета оказалась предприятием весьма убыточным. Остальное имущество старика Хендерсона досталось многочисленным благотворительным организациям.
Говорят, Тай пришел в ярость, когда узнал, что отец не оставил ему ничего по-настоящему ценного. Но через несколько месяцев после смерти своего отца Тай вернулся в город и стал хозяином и главным редактором «Вестника Глори». Он жил в Глори и со временем сделал газету прибыльной. По крайней мере об этом можно было судить по тому, как он жил. А жил он всегда на широкую ногу. Постепенно Тай прибрал город к рукам. Завоевывал симпатии одного жителя за другим, пока не обаял всех. Даже мать Рокси стала отзываться о нем не иначе как «этот милый Тай Хендерсон».
А сейчас Тай лучисто улыбался Рокси.
— Я слышал, что ты вернулась в город, но не верил в это. Ты надолго?
— На несколько недель. Мама все еще больна.
Тай поспешил изобразить на лице заботу и сочувствие. Ник спросил себя, способна ли Рокси разглядеть фальшь, и увы, ответ не заставил себя ждать. Стоило ему разок на нее взглянуть, как стало ясно, что Тай купил ее с потрохами.
— Рокси, мне так жаль! Я хотел навестить твою маму, но слышал, что она никого не принимает. Ты скажешь ей, что я справлялся о ее здоровье?
— Конечно. Сейчас она уже принимает посетителей, так что ты можешь как-нибудь заглянуть.
Ник кипел от ярости, глядя, как Тай сжимает ее руку.
— Отлично. Завтра попробую найти время и заскочить. — Тай многозначительно улыбался. — Ты там будешь?
— Утром меня обычно не бывает дома, но…
— Прошу прощения, — вмешалась Робин, злобно глядя на Рокси. — Если вы уже закончили предаваться воспоминаниям, то мы с мэром хотели бы пообщаться с шерифом по поводу вторжения в нашу частную жизнь, произведенного этими престарелыми гражданами!
Рокси высвободила руку и встала между Робин и автобусом.
