— А как насчет моих чувств? Мне не семнадцать, и я давно уже имею свои представления, за кого я хотела бы выйти замуж, если это, конечно, случится.
Ян молча слушал, давая возможность Тане высказаться. Видя, что ее не перебивают, она продолжила:
— Так вот вам мой ответ. Я отклоняю ваше предложение, оно мне не интересно. Можете смеяться, но я еще верю в такой пустяк, как любовь.
— Я учел возможность такого ответа, Танюша, и вот что я вам скажу. Я дам вам неделю на размышление. Взвесьте все, вы умный человек. Это ваш шанс стать кем-то. У вас будет все плюс полная свобода. Не торопитесь говорить 'нет'.
— Иначе что?
— Я не советую, вам выбирать второй вариант. Итак, вы станете женой моего сына, — тоном властелина мира Ян Олегович подвел черту. — А сейчас можете быть свободной, я от вас устал. Вас отвезут домой, а через неделю мы встретимся. Не вздумайте делать глупости. До свидания.
Таня была шокирована. Она лихорадочно соображала, что можно предпринять в таком случае, но в голову ничего подходящего не приходило.
Ее привезли домой в половине десятого. Таня вышла из машины и, не оборачиваясь, направилась к подъезду.
На лестничной площадке ее поджидал Алик.
— Боже мой, что вы тут делаете?
— Я искал возможность увидеть вас 'в другой раз'. Вы, кажется, так написали? — он поднялся со ступенек. — Завтра я уезжаю на две недели. Поэтому решил дождаться вас сегодня.
— А если бы я не приехала? — Таня открыла дверь.
— Значит, не судьба.
— Проходите, пожалуйста, — и она жестом предложила войти.
— Вы еще не передумали?
— Вы о чем?
— О том, что я должен был вам кое-что показать.
— Ах, да, — такое впечатление, что это было неделю назад. — Вы хотите сказать, что еще не поздно?
— Самое время, — Алик с надеждой посмотрел на Татьяну.
— Я только переоденусь, уже прохладно.
— Хорошо, я подожду вас внизу.
Ночной город, очень красивый, загадочный, мерцающий и манящий, остался позади. Пока ехали, Алик пытался выяснить, где была Таня. Но она только покачала головой.
— Что-то случилось? Я же вижу. На вас лица нет.
— Просто день тяжелый, — Таня ненавидела свое лицо за то, что на нем всегда можно было читать, как в открытой книге. — А куда мы едем? Вы так и не сказали.
— Разве? В ботанический сад. Давно там были? — Алик не знал, как она отнесется к его этой затее, поэтому слегка волновался.
— Ни разу не была, — с удивлением констатировала Таня. — А разве он не закрыт? Ведь уже поздно.
— Закрыт. Но это не страшно. Я там работаю и пишу диссертацию. Так что нам можно.
— Ничего себе, вы еще и ученый? Вот уж точно, никогда не общалась с такими людьми. Вы меня изумляете на каждом шагу. А я, признаться, вас вначале за бандита приняла.
— Потому что рыжий и коротко стриженный? — Алик усмехнулся.
— Нет, потому что упрямый и настырный, а еще — следили за мной.
— Я должен был понять, какой у вас характер. Я же рассказал, для чего мне это было нужно, — пояснил он.
— Разве это можно понять, просто наблюдая и не общаясь?
— А, что мы, по-вашему, сейчас делаем?
— А вы, однако, хитрец, Алик, — потом немного подумала и добавила: — Но мне нравится, как-то все необычно.
— Вы мне льстите. На самом деле я очень замкнутый и застенчивый человек.
— Заметно, — Таня начала потихоньку отходить от вечерних переживаний и наконец-то улыбнулась.
Вся территория сада была окутана кромешной тьмой. Пара фонарей горели только у центрального входа. Алик заехал на стоянку. Вышел из машины, открыл дверь с Таниной стороны и протянул руку. Она с опаской посмотрела на темный сад, потом по сторонам, потом на стоящего напротив Алика:
— Вы уверены, что мы не заблудимся? Мне, если честно, как-то боязно туда идти, — и она кивнула в сторону сада.
— Не бойтесь, я же с вами. Вы непременно должны это увидеть, — и он взял ее за руку. — Идемте.
— Хорошо, я пойду. В конце концов, что мне грозит? В худшем случае — изнасилование, в совсем худшем — убийство.
— Нет, все же у вас что-то произошло сегодня. И это не из-за похорон. Нечто такое, что сильно напугало вас, — Алик остановился и посмотрел на Таню. — А мне так хочется увидеть вас веселой. Я столько наблюдал за вами, и вы все время печальная, расстроенная, подавленная. Но, как выяснилось, не так-то просто вас развеселить, когда вы все время исчезаете. А я так мечтаю подарить вам хотя бы минуту счастья.
— Как вы сказали? — у нее даже сердце сжалось. — Что-то про минуту?
— Я сказал, что мечтаю подарить вам хотя бы минуту счастья, — повторил Алик. — А больше ведь, наверное, и не бывает. Знаете, как-то Чехов спросил у Толстого, что такое счастье. И тот ответил, что счастье — это зарницы, просто мгновенья.
— Невероятно. Вы необыкновенный романтик, Алик. Я давно не встречала, вернее, совсем не встречала таких.
Таня пришла в восторг. Она подумала, что если Алик произнесет еще что-нибудь в том же духе, то она отправится за ним хоть на край света.
— Ну, что мы стоим, ведите, показывайте обещанное 'что-то'.
Сторож открыл ворота. Было похоже, что он не удивился позднему визиту Алика. Шли вначале по асфальтированной аллее, а затем Алик увлек Таню куда-то в сторону, через кустарники и какие-то плантации.
— Так короче, — пояснил он. — Посмотрите, вот там, вдали, стоит здание, в котором размещается зимний сад, а сбоку лаборатория. Там я и обитаю. Но нам не туда. Вы еще не устали?
— Напротив. Тут такой воздух, такой аромат, что можно просто опьянеть. Жаль, что темно.
— Не переживайте, там, куда мы направляемся, будет освещение.
— А что это так пахнет?
— Здесь высажен флокс, немного дальше — дельфиниум, маленькие кустики, которые цепляются нам за ноги — это настурция и львиный зев, — объяснил Алик. — Это что! Если бы вы попали сюда в конце мая, уверен, что пришли бы в восторг от плантаций пионов, нарциссов и тюльпанов, а в тени деревьев — ландышей. А сколько здесь видов сирени! И множество фруктовых деревьев. И когда это все зацветает, запах такой, что кажется, будто ты в Эдеме.
— Значит, я опоздала в Эдем?
— Конечно, нет. Туда никогда нельзя опоздать. Кстати, мы пришли. Вот там скамеечка, давайте присядем. Я прежде хочу еще кое-что вам сказать.
— Хорошо.
— Вы, наверное, не знаете, но почти о каждом растении, цветке, существуют легенды. И эти легенды
