произвольную программу, как мазурку, и восклицал, объевшись яблочным пирогом: - Шарлотта, я полон тобою!
Под занавес моноспектакля он запевал сочиненный собственноручно куплет:
I kiss you, i miss you! Ла-ла-ла, ла-ла-ла!
Ай сись ю и пись ю! Ай-я- яй, ай-я-яй!
- Ну все, родимый, пора! - поторопили его друзья. - Бомжи на теплую одежду перешли. А нам, кровь из носа, к зиме переехать надо.
- Зачем торопиться? - входил во вкус Макарон. - Step by step кругом.
- С ней надо договориться насчет лизинга, - напомнил о цели похода Артамонов. - Усек, селадон?
- А вот это увольте! Лизать я никого не собираюсь, - возмутился Макарон.
- Тогда навяжи аренду с правом выкупа.
- Совсем другое дело.
- И помни, перед употреблением ее надо взболтнуть, - использовал право последнего слова Орехов.
Макарон расцеловался с друзьями и отправился на дело. Воротился он, как лосось в известном положении. 'Унитаз' был взят приступом. Макарон не пожелал делиться деталями операции. Как больная собака, он долго отлеживался в специально оборудованном номере (сало, батон) и вышел к людям только в день Святого Валентина.
- Это не Шарлотта Марковна, а восторженный конь! - сказал он. - Но теперь, как человек честный, я должен на ней жениться.
- Может, сначала к Мошнаку?! - попытался переключить его Артамонов. - За деньгами!
- Я серьезно, - сказал Макарон. - Это не женщина, а лава! Век таких не видывал и вряд ли больше встречу! Нет, не зря японцы поднимаются на Фудзияму только раз в жизни!
- И все же давайте сначала к Мошнаку, а потом свадьбы и все остальное, - призвал работать без простоев Артамонов.
- Так он прямо и дал, этот Мошнак, - вставил Варшавский. - Это тебе не заблудившаяся фрау. Держи гаман шире!
- Но сходить-то все равно надо.
- Я не в матерьяле, - устало повел головой Макарон. - Предлагаю упасть в 'Чикен', завести пластиночку Хампердинка, заказать кильки-классик два раза, кофе-гляссе, бутылочку 'Хванчкары'...
- Действительно, нельзя же так резко, раз - и на Мадрас! поприветствовал правильный расклад Орехов.
- А если все-таки 'СКиТ' не даст? - впустую беспокоился Варшавский. - Ну, просто на этот момент в банке не окажется свободных кредитных ресурсов. Да мало ли что?!
- Понимаешь, пятачок, главное - хотеть. И деньги найдутся, проводил ликбез Артамонов. - Город настолько невелик, что кажется, будто все здесь - или одноклассники, или однонарники - своеобразный товарищеский инцест. А мы не учились ни с кем и не сидели. И все эти наработанные связи нам сможет заменить только одно - желание подмять информационное пространство. Так что финансовое желание Мошнака мы сформируем как положено.
- Ну хорошо, допустим, Мошнак даст. А возвращать из чего?
- Главное - взять, а как возвращать - придумаем. Не боись. Если ты должен банку сто рублей - это твои проблемы, а если сто миллионов - это проблемы банка, - уверил его Артамонов.
- И все же, если не даст?
- Тогда пойдем на Сбербанк.
- На Сбербанк с одной рогатиной не попрешь. Там попросят такие документы предоставить, каких у нас отродясь не было.
- Грамотно рассуждаешь, паренек. Но ты вслушайся - кредит под устройство Улицы породненных городов - звучит, как симфония! Никакой банкир не устоит.
- Я просто почему спрашиваю, - заговорил с несколько иной интонацией Варшавский, и глаза у него словно повело поволокой. - Один мой знакомый близок к открытию.
- Да ты что!
- Изобрел прибор для сортировки алмазов.
- И все?! Артур, может, тебе не зацикливаться на Якутске? Как-то абстрагироваться от фарцаты! Очень уж все это узколобо. Если бы ты заговорил о телестудии, я бы еще как-то понял. Ты ведь сюда с тем и ехал, чтобы заиметь собственный ТЖК, чтобы работать с передовыми технологиями...
- Передовыми технологиями... Я хочу крутануть деньги, а потом уже взять нормальный телекомплекс. Никуда он от меня не денется.
- Сколько надо для завершения работ по прибору? - спросил Артамонов.
- Тысяч двести зеленых.
- Ничего себе приборчик! Как печатная машина.
- А ты что думал? - с видом знатока произнес Варшавский. - Алмазы дело не дешевое.
- Ну хорошо, давай эту сумму на всякий случай прибавим к телу кредита, - пошел на половинчатое решение Артамонов. - Будем просто иметь в виду, но мое мнение остается прежним - лучше купить телевизионное оборудование. Скоро выборы.
- Прибор готова закупать ЮАР, - разукрашивал будущее Артур.
- И к нам сразу явится Dе Beers и всех замочит. Эти просто так с рынка не спрыгнут.
- Вечно ты со своими шуточками.
- Я не шучу. Газеты надо читать. Dе Beers сразу пришлет наймитов. В твоем дурацком городе перестреляли всех, кто дергался по этому поводу.
- Болтаешь всякую дичь. Так вот, требуется небольшая сумма, чтобы завершить лабораторные испытания, изготовить промышленный образец и запатентовать его.
- Каким боком мы окажемся в деле? - спросил Артамонов. - Алмазы не наш профиль.
- Речь идет о конкретной выгоде. Друг будет отдавать половину от продаж, - придумал на ходу Варшавский.
- Я против. Это не наш бизнес, мы в нем профаны, - стоял на своем Артамонов. - Пусть просто вернет деньги и все.
- Ты, может быть, и профан. Но мы теряем драгоценное время.
- Почему твой друг не мог найти денег до сих пор?
- Не хотел светиться.
- А может, потому, что прибор - говно?
- Да нет, это действительно очень занятная штука. Только я должен предупредить, что прибор - пока что в чертежах и в натуре может не получиться.
- Зачем нас предупреждать, если для себя ты уже все решил? - спросил Орехов.
- Ничего я не решил. Мы должны подписаться под это коллегиально.
- Видишь, какие ты нам условия выкатываешь - деньги должны быть потрачены в любом случае, а получится эффект или нет - ты не гарантируешь, - сказал Артамонов. - Здесь какое-то фуфло. По мне, наукой пусть бы занималось государство.
- Да ладно тебе, - смягчился Орехов. - Разговоров больше.
Следуя в банк, компания имела под мышками кипы развесистых - на все случаи жизни - бизнес-планов. В составлении наглядной агитации Орехов поднаторел настолько, что порой ему самому становилось противно. Красивые бумаги придавали убедительности в предстоящем разговоре с Мошнаком.
Когда компания подошла вплотную к зданию 'СКиТа', Орехов похлопал его по несущей стене.
- По-моему, выдержит, - сделал он заключение.
На стене сверкал слоган новой банковской услуги: 'Мы превращаем ваши деньги в рубли!' Служащие банка еще помнили об экологической лотерее. В их глазах как памятка навсегда застыл этот всенародный облом желаний на фоне просвета в облаках.
- Общепризнанно, что мы моральные уроды, - начал предварительный сговор Орехов. - Об этом писал Шимингуэй в передовой статье. Но у нас есть смутная уверенность, что именно вы отнесетесь к нам непредвзято и... выдадите спаренный кредит, который когда-то обещали.
