Без тени улыбки, на полном серьезе Владимир Сергеевич отнекивался.
- Да я не в курсе, о чем вы, - говорил он. - Просто тетя Паня мою просьбу взять подешевле восприняла буквально.
- Да ладно тебе - тетя Паня! Сам придумал, а на тетю Паню валишь! восторгался народ.
Владимир Сергеевич перестал оправдываться и согласился, что придумал все от тишины жизни.
Заминка была исчерпана, и вечер продолжился.
Воспользовавшись казусным случаем, я, как нанятый самописец, объявил, что до меня дошли слухи, будто по моей первой книге у героев есть замечания и претензии, поскольку не все смешные случаи, имевшие место в действительности, вошли в книгу '76-Т3'. Поэтому я готов выслушать приколы студенческой жизни, которые не нашли отражения в первом издании. Они обязательно войдут в новую ткань повести.
Народ откликнулся и бросился наперебой рассказывать случаи из учебной практики. Я начал записывать. Разбухнув от материала, я объявил, что если так пойдет дальше, то поступлю как Солженицын. Он тоже написал сначала один том 'ГУЛАГа', почле к нему стали являться и писать свидетели из других лагерей. И он собрал много томов. Мне будет сложнее, потому что в нашей стране собрать семь томов преступлений властей нет проблем, а вот наскрести три тома юмора - надо постараться.
Записавая рассказы острожелающих, я брел от компании к компании.
Решетова обступили товарищи спортивной направленности. Шел разговор о серьезном подходе к жизни. Приложив ухо, я стал слушать.
- В бесконтактном карате, - ведал Реша, - слабое место показывают направлением удара. Но не бьют. Это принцип карате в дружбе. Друзьям надо показать слабое место, но не бить. Но, чтобы пробить доску, удар надо мысленно направлять в точку за доской. Тогда доска будет прошиблена как промежуточная стадия. В бизнес-переговорах, чтобы достичь маленькой цели, следует говорить о великом и о далеком, упрятывая искреннее намерение. И обязательно срастется. Люди клюют на большое и перспективное и, почти не торгуясь, выполнят малое и задуманное. Это принцип карате в бизнесе. Поэтому в жизни надо не бить, а только обозначать удар. И не провоцировать на начало боевых действий.
Выслушав кусочек карате, я подошел к кружку, в котором весело общались Макарон, Пересвет, Натан, Пунктус, Нинкин и Татьяна. Татьяна была арбитром и строго судила рассказчиков.
- Ну, а вы, так и будете жить бобылями? - спросил она Пунктуса и Нинкина.
- Почему? - ответил Нинкин. - Мы ходили в центр планирования семьи, у нас тоже может быть кто- нибудь появится, - сообщили он за себя и за Пунктуса, рассматривая и поглаживая по голове Дастина, юлящего на нижней отметке.
- А кто же из вас будет рожать? - с большим интересом спросил Натан.
- Мы еще не решили, - признался Нинкин. - Скорее всего никто, для нас родят в центре.
- Сейчас это уже недорого стоит, вы же знаете.
- Откуда нам знать, - сказала Татьяна, - на нас с такими задачами не выходят. А хотите, я рожу для вас?
- А вот этого не надо! - запричитали симбиозники. - Нам такого кукушонка будет не прокормить!
- Мне говорил мой друг Бурят, что нет четкой границы между мужчиной и женщиной, - сказал Владимир Сергеевич. - Есть тьма переходных форм.
Стараясь не спугнуть задушевного разговора, я пристроился к беседе в качестве наблюдателя с диктофоном.
- Я могу показаться бестактной, - продолжала пытку населения Татьяна, когда уже все изрядно подвыпили, - но мне кажется, что время зашивания суровыми нитками своих ртов давно прошло. И вот что я хочу в этой связи сказать. По моей простой бабской схеме любовное заигрывание и вычисление происходит так: я вижу объект, смотрю, как он выглядит, - в этот момент она повернулась к Макарону, - смотрю его на бронзовую грудь, на ноги, слушаю текст и делаю вывод - мой он или нет, и тогда приступаю к ухаживаниям. Макарону пришлось несколько отстраниться. - И ничего больше того, что я уже увидела, мне увидеть и узнать о жертве не предстоит. Надеяться на нечто большее, чем я вижу, не приходится. А вот как зажигаетесь вы, что влечет вас друг к другу? - обратилась она к окружающим.
- Видишь ли, - откликнулся на серьезный разговор Пунктус, - у нас, как у категории лиц, очень большой разброс возможностей. У кого-то в полном порядке одно и совсем нет другого, кроме как в голове. То есть он - он исключительно мозгом, а все остальное у него, как у нее. Есть такие экземпляры, у которых немножко, как у нее, а все остальное - как у него, включая мозги. И теперь, прикинь, какой смысл Натану, например, иметь дело с простыми людьми? Если у него уже был контакт с человеком, у которого кроме всего прочего есть еще море разных тайн и довесков? Это улет в квадрате. Или еще - она, например, почти не имеет того, что положено, но у нее есть то, чего тебе и в голову не придет, хотя и без яичек. Опять же свои прелести, и так далее. Набор переходных явлений бесконечен. Все это до сих пор не систематизировано. Ты всегда соприкасаешься с тайной, когда идешь на новый контакт.
- Покупаешь кота в мешке? - спросила Татьяна.
- Где-то так, - согласился Пунктус. - Поскольку внешне это почти ничем не определяется. Есть некоторые поверхностные признаки внутренних свойств, такие, как короткая шея с крыловидными складками, словно у шарпея...
- И что это обозначает? - спросила Татьяна и развернулась так резко, что я еле изловчился удержать на весу диктофон.
- Секрет для потребителя, - сказал Пунктус. - Это может обозначать или аномалию скелета, или девиацию локтевых и коленных суставов плюс высокое нёбо.
- Но как это все следует воспринимать практически? - не отставала Татьяна, полагая, что тормошит народец больше для меня, ведущего запись, чем для себя.
- Ничего, кроме того, что у субъекта то ли отрицательный, то ли положительный половой хроматин, - запросто объяснял Пунктус. - Признаки маскулинизации, гипертрофия некоторых частей тела, вирильное оволосение.
- И что это значит? - не отставала Татьяна. - Ты поясняй конкретней!
- Это значит, что у объекта рудиментарная матка, а трубы вообще отсутствуют, - пояснял Пунктус под напором, - а все остальное в полном порядке, и даже слишком.
Владимир Сергеевич слушал Пунктуса открыв рот. Он всю свою военную жизнь был врачом, но таких нюансов и специфики хлебнуть не пришлось.
- И как это может устраивать или не устраивать? - продолжала давить Татьяна.
- Прежде всего, тебя самого, - пояснил Пунктус. - Многие вынуждены идти на операцию по коррекции с учетом психосексуальной ориентации.
- Ну, а после операции что? - не отставала Татьяна.
- Если пить гормоны, то становится нежнее кожа, округляются бедра, легко перехватил разговор Пересвет.
- И человек превращается в оленя? Да? - пытливо спросила Татьяна.
- Картина складывается из ряда развивающихся синдромов, - влез с подсказкой Владимир Сергеевич. - Так ведь?
- Где-то так, - согласился Нинкин.
- Как это, из синдромов? - переспросила Татьяна.
- Поочередно становятся более чувствительными, например, подмышечные впадины и локтевые сгибы, - пояснил Пунктус. - А можно принимать гормоны таким образом, что паховые складки вообще не будут реагировать. Или, например, вырезать и заменить на что-то другое целиком весь оральный синдром. Или всасывательную функцию. На контакт нас тянет поначалу любопытство - что же там имеется в наличии? сколько того? сколько сего? В этом есть тайна. И потом неизбежное разочарование. Потому что выясняется, что опять нет того, что ожидалось. Мы никогда не можем быть до конца вместе, потому что есть надежда, что в жизни попадется человек с еще более обширным набором чудес плюс интеллект. Нас так мало, что многие или даже, точнее сказать, все не успевают до конца жизни найти хотя бы одного человека для себя. В нашей среде много трагедий. Чувства остры, а частота счастливых сочетаний настолько мала, что радуешься, как дурак, первому встречному. Природа оставила нам радость секса и лишила его практического смысла!