Практически все газеты мира — от всемирно известной лондонской «Ньюс оф зе уорлд» до мелких бульварных листков, от парижской «Ле монд» до гамбургской «Билд Цайтунг» — поместили на первых страницах сообщения о взрыве на Калининском проспекте. «Убийство красного босса» — такой заголовок, набранный огромными буквами, украсил номер «Зе Уолл-стрит джорнал», в колонке новостей появилась заметка, сообщающая со свойственной для газеты сдержанностью, что «в результате взрыва бомбы, установленной в автомобиле, погиб известный советский чиновник Сергей И. Борисов. Ни одна группа не взяла на себя ответственность за взрыв». А «Нью-Йорк таймс» поместила на дополнительных страницах большую статью, содержащую анализ происшедшего, сделанный экспертом-советологом из института Харримэна при Колумбийском университете, в которой он пространно говорил о внутренней оппозиции в Кремле. Тэд Коппел посвятил убийству статью в «Найтлайн». И только ТАСС, известное советское телеграфное агентство, ставшее в последние годы очень смелым и откровенным, даже вскользь не упомянуло о взрыве в самом центре Москвы.
22
Москва
У советского Президента Михаила Сергеевича Горбачева нет официальной резиденции. Ни Белого дома, ни Букингемского дворца. Он живет или в Москве, или на одной из своих дач: в Подмосковье или на побережье Черного моря.
Причем, в отличие от своих предшественников, в основном сидевших в самой Москве, в доме № 26 по Кутузовскому проспекту, он предпочитал проводить время на даче, расположенной на запад от столицы по Рублевскому шоссе.
Горбачев пригласил гостей на позднее время. Они должны были прибыть уже после полуночи, хотя обычно он не засиживался допоздна и ложился спать не позже одиннадцати.
Кроме того, никто не мог припомнить, чтобы Президент устраивал деловые встречи на своей даче. Поэтому все трое приглашенных отлично понимали, что дело чрезвычайно серьезное. Они просто дрожали от нетерпения.
Три ЗИЛа медленно проехали мимо запрещающих табличек, затем каждая машина была остановлена двумя вооруженными охранниками, которые, проверив документы пассажиров, пропустили их. Несколькими минутами позже, уже возле самого дома, всех троих обыскали, чтобы они не пронесли оружие.
Председатель КГБ Андрей Павличенко, один из самых верных соратников Горбачева Анатолий Лукьянов и ближайший союзник Президента, член Политбюро Александр Яковлев тихо вошли в дом. Пройдя через гостиную, отделанную Раисой Горбачевой дорогими английскими тканями, они прошли прямо в кабинет Президента.
— Проходите, пожалуйста, — пригласил он. — Присаживайтесь.
Горбачев указал на стулья.
Когда прибывшие расселись, он начал говорить. Было видна, что Президент сильно взволнован.
— Я очень сожалею, что вынужден был оторвать вас от любимых жен и любовниц. — Он коротко улыбнулся. — Но вы те немногие, кому я могу доверять. И я нуждаюсь в вашем совете.
Все присутствующие понимающе кивнули.
— Дело очень серьезное. В Москве за последнее время совершен уже второй акт терроризма. За последние две недели. — Горбачев знал, что его гостям известно об убийстве Борисова. — Из всех членов Политбюро я могу полностью доверять только вам троим. И мне нужна ваша помощь. — Он обратился к новому шефу КГБ: — Андрей Дмитриевич, насколько я знаю, вы были очень дружны с Сергеем Борисовым.
Павличенко вспыхнул и закусил губу. Он опустил голову, затем резко поднял ее и произнес:
— Да, это правда.
Александр Яковлев, лысеющий мужчина в затемненных очках на толстом носу, воскликнул:
— Да разве это возможно, чтобы подобные акты совершались обычными диссидентами? Разве такое возможно?
— Нет, — как-то застенчиво прервал его председатель КГБ.
— У вас есть основания на это заявление? — спросил Горбачев.
Павличенко закусил губу и нехотя произнес:
— На заседании Политбюро я уже говорил, что бомба была сделана с применением взрывчатого вещества состава «С-4», который производится в США.
— Да, но ведь… — нетерпеливо прервал его Лукьянов.
— Я еще не закончил. — Павличенко глубоко и нервно вздохнул и потер ладонью подбородок. — Мои люди очень хорошо поработали. И они предоставили мне заключение, которого я предпочел бы не видеть. Состав взрывчатки не просто «С-4». Это особый, уникальный состав. — Он обвел взглядом всех сидящих в комнате, посмотрел на Горбачева и произнес: — Его производят специально и только для ЦРУ.
Выражение крайнего изумления появилось на лице Президента не сразу. В глазах промелькнул страх. Горбачев ровным голосом спросил:
— И что вы сами об этом думаете?
— Американцы должны были бы сойти с ума для того, чтобы копать под вас. Но это предполагает обычную логику с позиции силы. — Председатель КГБ был очень серьезен.
— Я не совсем вас понял, — сказал Яковлев.
— Сейчас напряженность между Москвой и Вашингтоном очень снизилась. Она самая низкая за весь послевоенный период. Ну кто в Вашингтоне, будучи в здравом уме, может хотеть вашего смещения с поста Президента СССР?
Горбачев пожал плечами.
— Я думаю, найдется немало людей, которые предпочли бы, чтобы я сидел где-нибудь в Ставрополе, перекладывая бумажки.
— Несомненно, — заметил Павличенко, — но не в Вашингтоне.
— Не удивлюсь, если и там тоже, — ответил Горбачев.
— Например, представители военно-промышленного комплекса, — предположил Лукьянов, чье знание Америки было не слишком доскональным.
— Ну ладно, — сказал Павличенко, — предположить мы можем все, что угодно. Реакционеры, воспитанные на устаревших принципах «холодной войны», найдутся везде. Таков, например, весь аппарат КПСС и практически все члены Политбюро, которые сейчас на грани потери всех привилегий. Да, это не вызывает сомнений.
— Но… — начал Горбачев.
— Я считаю, что терроризм вполне может координироваться непосредственно американской разведкой. И я думаю, что американцы могут — я подчеркиваю, могут — работать в тесной связи с их единомышленниками из СССР. Возможно, и очень высокого ранга. Я хочу сказать, что в нашей стране могут быть силы, в чьих интересах было бы избавиться от нас.
Часть вторая
Преследование
Императоры всегда уничтожали людей. Ведь только массовые убийства могут убедить народ, что против него существует заговор.
