– Как Генеральный секретарь…
– Может быть, вы уже. не Генеральный секретарь. Это спорный вопрос.
Возможно, дальнейшее произошло потому, что она каждый раз обрывала меня на полуслове. Возможно, виноват был ее непомерный апломб. Как бы то ни было, я проорал:
– Доннер, передай следующее сообщение в «Мир новостей» как срочный материал. И пусть разнесут по всему миру. Немедленно.
– Подождите секундочку. – Послышались щелчки. Затем гудок, и тишина. – Готово.
– Белинда Макфрей непрестанно оказывала помощь и создавала комфортные условия тем, кто пытается свергнуть правительство, действующее от Господа Бога. В связи с этим я…
– Я не делала этого.
– …Николас Сифорт, глава правительства и полномочный представитель патриархов Церкви Воссоединения, в условиях военного положения…
– Много на себя берете, Сифорт. Глаза у меня засверкали.
– …объявляю Белинду Макфрей, бывшего президента «Всего мира на экране», отлученной от Церкви Всевышнего и Его народа. И от имени Господа мы отвергаем ее взгляды, осуждаем за вероломство и изгоняем ее из рядов наших.
Лицо у нее побледнело:
– Послушайте! Вы не можете просто так…
– Изыди, сатанинское отродье! – Взмахнув одной рукой, я выключил ее изображение. – Взывая ко всем гражданам, я предупреждаю, что всяческое общение, в том числе и деловые отношения, с отлученной от Церкви и общества персоной расценивается как тягчайшее преступление и влечет отлучение совершившего такой проступок.
Я строго посмотрел на экран – и на весь мир:
– Да будет известно всем средствам массовой информации: Чисно Валера не должен быть никем услышан, покуда он противостоит самому Господу Богу. С вечными муками не шутят!
Я выключил экран. Меня всего трясло. То, что я сделал, безусловно было законно. Полномочия, данные мне военным положением, были беспредельно широки. Я представлял правительство, действующее от Бога, во всех сферах жизни, включая те, которые обычно находились в ведении патриархов.
И тем не менее сотворенное мною являлось грубой насмешкой. Даже, пожалуй, недостойным поступком. Я открыто бросил вызов патриархам, оскорбил их и чуть ли не плюнул в лицо. А разве сам я не больше заслуживал отлучения, чем испуганная женщина, чья душа ныне нависла над самой пропастью под названием «проклятие»? И не был ли я уже отлучен в Его глазах, не считая точки зрения трусливых патриархов? Если я разумею своим долгом объявлять об отлучении каждого изменника, почему я выбрал именно представительницу масс-медиа, единственным прегрешением которой было дать слово Валера? Почему под мою горячую руку не попал мерзавец Хой или Симович в своем Лунаполисе? Разве не была их измена гораздо более гнусной, нежели ее?
Дальше копаться во всем этом времени не было.
– Отсек связи, соедините меня с офисом руководителя моей администрации в Ротонде.
Я подождал:
– Доннер? Отведите с позиций ваши воинские части. Нет, то, что вы слышите. Почему? Потому что те, кто к вам приближается, – не противник. Я открою огонь по Лунаполису, если это будет нужно. И по орбитальной станции. Но не по солдатам наземных войск, которые введены в заблуждение. Что? Возможно, вы не поняли: это приказ.
Я выслушал его возражения. Он был храбрым человеком, но немного упрямым.
Когда Доннер наконец нехотя согласился, я сказал:
– Вы сами можете там оставаться, если хотите оказать мне поддержку. Включите внешние громкоговорители. Быстрее, пожалуйста. И направьте приемную камеру вашего мобильника за окно. Я хочу видеть воинские части, с которыми буду говорить. Держите включенными изображение и звук вне зависимости от того, будут их транслировать или нет.
У нас в запасе оказалось больше времени, чем я предполагал. Минуло целых полчаса, прежде чем 13-я бронетанковая бригада подошла к воротам. Солдаты держали свои лазерные винтовки наизготовку, двигались осторожно, внимательно смотря на окна наверху.
Я глубоко вздохнул. Возможно, в ближайшие минуты мне будет предоставлен последний шанс спасти мое падающее правительство.
«Солдаты 13-й бригады! – зазвучал мой голос далеко внизу, из включенных на полную мощность громкоговорителей. – Я – Генеральный секретарь. Не двигайтесь дальше. Войдя на территорию Организации Объединенных Наций, вы объявите войну самому Господу Богу».
Через несколько мгновений они приостановились.
«Мир следит за каждым вашим шагом. И пусть все человечество увидит, как постигнет справедливая кара первого же, кто посмеет переступить порог этого здания. Стреляйте в любого офицера, который прикажет пройти через эти ворота. Это государственная измена, отвратительная и гнусная в глазах Всевышнего. Стреляйте в любого офицера, который прикажет вам открыть огонь по вашим братьям- солдатам на территории резиденции ООН.
Солдаты Организации Объединенных Наций, возвращайтесь в свои казармы. Вам незачем становиться соучастниками подлого мятежа, государственной измены. Преступления эти столь тяжки, что восстание неминуемо выдохнется в самое ближайшее время. Алчность и жажда наживы движут предателями – но вы не должны умирать и убивать ради них других людей.
Это сказано Генеральным секретарем Сифортом, и да благословит вас Господь».
