– Почему ты вообще тут оказался?
– Потому что Джефф Торн на пенсии. – Адмирал Торн, прежний руководитель моей администрации, был моим любимчиком и одним из немногих, кто знал, как я нетерпим к подхалимажу. И поэтому он обращался со мной невзирая на различия в чинах. И в пору моего второго пребывания в должности Генсека я всецело полагался на его суждения и советы.
Возможно, Марк был прав. Мне и правда не повредило бы немного принять на грудь, чтобы поднять настроение. Когда-то в этом мне хорошо помогал Эдгар Толливер, но тот давно исчез из моей жизни, сначала сделавшись капитаном, а потом уйдя в отставку.
– Карен в большой обиде на вас, – сухо заметил Марк.
– С чего это? – спросил я, хотя прекрасно знал, в чем дело.
– Толпы людей могут быть опасными.
– Я же не тиран. Если люди желают меня убить, я не хочу этому воспрепятствовать. Иначе зачем я вообще занимаю свое кресло?
– Не следует так полагаться на судьбу.
Я промолчал, не вполне уверенный, точно ли выразился.
– Вы их точно напугали, – сбавил тон Тилниц. – Но в чем там было дело?
– Не знаю. Но меня это встревожило. И надо было заставить их немного пошевелить мозгами. Чтобы они увидели во мне человека, а не наряженную Генсеком куклу.
– О, это великий поступок! Сказать свое слово пяти сотням горлопанов – это почти победа над тридцатью миллиардами граждан…
– Довольно, Марк. – Я стукнул по клавишам мобильника. – Мистер Бранстэд, подойдите, пожалуйста.
– Вызывали? – Через мгновение Джеренс стоял рядом с нами в проходе.
– Справься в своем компе, сколько средств было выделено на религиозное образование за последние десять лет.
– Полагаю, что патриархи не поэтому…
– Делай, что сказано!
Джеренс и Тилниц обменялись многозначительными взглядами. Будь у меня револьвер – тут же пристрелил бы их обоих.
Я ковылял по мозаичной дорожке к своему офису. Новый анклав Объединенных Наций – все его звали новым, хотя он находился на этом месте уже лет пятьдесят, – вытянулся вдоль извилистого берега Ист- Ривер от 38-й до 47-й улицы. Здесь располагались офисы сенаторов и членов Ассамблеи, многочисленные комиссии ООН, трибуналы и другие организации, представители прошлых и нынешних колоний.
Многие из них обосновались в двух высотных зданиях, напоминавших архитектурой прежние ооновские дома, давно уже разрушенные. Между ними, окруженная тщательно ухоженными дорожками, располагалась массивная мраморная Ротонда, где помещался секретариат.
– Мы не опоздали? – спросил я, пытаясь унять одышку.
– У нас еще двадцать минут. – Джеренс посмотрел на свои часы.
– Хм-м.
Я прибавил шагу, игнорируя стреляющую боль в колене. Мои послушные сопровождающие тоже задвигались быстрее. Будь я помоложе, поскакал бы так, что толпа помощников за мной бы не поспевала. Что за абсурд: даже на закрытой территории меня сопровождали двадцать человек! Почему я не отменил все эти глупости еще в первый свой срок на посту Генсека?
Я посмотрел вверх, на административный центр Бона Уолтерса. Там, на крыше, постоянно дежурили снайперы.
Солнце скрылось за колышущейся, как в мираже, башней. Конечно, всемирное правительство с его разбухшим аппаратом не могло в нее вместиться, и в Ротонде находились офисы только глав финансового ведомства, образования, межпланетной торговли и подобных им служб.
В отличие от столиц прежних времен необходимости концентрировать все службы в одном месте не было. Поэтому многочисленные подразделения располагались на всех континентах и связывались меж собой посредством компьютерных сетей. В нью-йоркском анклаве ООН работали только шестьдесят тысяч сотрудников. Многие из них трудились в гигантских башнях посреди богатых кварталов Нью-Йорка.
Адмиралтейство, как и во все времена, находилось в Лондоне и было полунезависимым. Земельщики как-то попробовали прибрать его к рукам – только руки коротки у них для этого. Флот поднял на ноги всех политиков и устроил такую бучу, что больше ни одно правительство не предпринимало попыток подмять его под себя.
Мы приблизились ко входу в Ротонду. Внутри ждали патриархи.
Отношения между Объединенными Нациями и Церковью Воссоединения были не радужными. В период Эры Законов, что последовала за Мятежными веками, Америка и Япония постепенно утратили лидерство. Они лишились возможности управлять миром за счет своей финансовой мощи. ООН стала просто большим всемирным учреждением. И как раз в это время мировой баланс сил был навсегда изменен Последней войной, когда были опустошены Япония, Китай и большая часть Африки.
В то же время чудеса христианского объединения нашли отклик в консервативной Европе. Она сделалась наиболее влиятельным континентом на всей земле. Объединенные Нации теперь осуществляли управление именем Господа и его Церкви. Революции расценивались уже не как государственная измена, а как вероотступничество…
– Не спешите, сэр. Пусть немного подождут. Это вы – глава правительства.
