Сэйтор пожал плечами и обвел глазами своих коллег, словно стремясь подчеркнуть мое упрямство:
– Нет необходимости перечислять их по именам. Ваша политика…
– По отношению к кому? – Меня начинала охватывать ярость.
Старейшина принял грозно-обвиняющий вид:
– Среди прочих – Первый Альянс Землян. Комитет против колониальных расходов. Совет экономистов- реалистов.
Все упомянутые – консерваторы. Нет – реакционеры, которые требовали, чтобы финансирование колоний было полностью прекращено. Почему патриархи взялись их защищать?
– Минутку, подождите. – Я повел плечами, чтобы взять себя в руки. – Патриархи всегда поддерживали колониальную экспансию. По ходу того, как мы распространяем слово Господа нашего по Вселенной…
– Конечно, – вкрадчиво промолвил Сэйтор. – Но времена, когда наши соплеменники на других планетах благодарили нас за то, что мы для них делали, давно канули в прошлое.
– Благодарили? – Дерека хватил бы удар, если бы я повторил ему эту тираду. Несомненно, и другие колониальные правительства испытали бы такое же возмущение. – А вы осознаете, что мы разрушили их экономику, требуя платы за нашу помощь?
Эндрю де Стаут, глава Евангелической лютеранской церкви, пренебрежительно хмыкнул:
– Рыбы, которые на нас нападали, суть орудие сатаны. Было бы целесообразно, чтобы все христианские народы внесли свою лепту в ликвидацию последствий этой агрессии.
– И вы хотите, чтобы я принял крутые меры по отношению к колониям? – Рука моя сжала серебряный набалдашник трости.
Чем была вызвана такая перемена в их политике? Я редко встречался с Советом патриархов, и они, как правило, не вмешивались так грубо в наши дела. Чаще речь шла о религиозном образовании и разных отвратительных явлениях общественной жизни.
– Конечно, нет. – Старейшина выглядел шокированным. – Однако с учетом тех сумм, которые расходуются…
– Наши колонии обеспечивают нас продуктами питания, сырьем, производят…
– …на гигантские корабли вроде «Галактики», нам надлежит использовать ее соответствующим образом.
Я молчал, не в силах произнести ни слова от удивления. Никогда прежде патриархи не вмешивались в дела Флота.
– В первых полетах, – продолжал Сэйтор, – она просто обязана нести нашу добрую волю и утверждать идею, что потребности Земли должны быть непременно удовлетворены. Помимо всего прочего, мы живем на той самой планете, единственной в известной нам Вселенной, которая была местом временного пребывания Иисуса Христа. – Он наклонился вперед и проникновенно произнес:
– Чудо объединения церквей не должно быть разрушено. В колониях поднимают голову секты, не подчиняющиеся Совету патриархов, а без нашего вмешательства они могут найти пристанище и здесь. Борьба с ними требует средств. А мы не можем рисковать нашими доходами.
Я с трудом сдержался, чтобы не выдать все, что вертелось у меня на языке. Церковь непогрешима, хотя у меня и были кое-какие сомнения относительно личности ее нынешнего старейшины. Но что-то сказать требовалось.
– Я попрошу Адмиралтейство рассмотреть поднятые вами вопросы.
– Настоятельно?
– Я не могу приказывать Адмиралтейству. – Лоб у меня начал покрываться испариной.
– Пробный полет на Белладонну был бы хорошим началом.
Я сглотнул. Мы как раз вели переговоры с Белладонной о заключении нового торгового соглашения, собирались увеличить квоты для этой дальней колонии, где добывалась руда, и либерализовать торговлю с ней.
Дело тут было вовсе не в моем великодушии. Сохранить добрые отношения с колониями и пресечь их попытки учредить собственные правительства мы могли, только поддерживая их. А пример к тому дала Надежда: много лет назад я способствовал обретению ею независимости после подавления восстания плантаторов.
Мы не могли допустить новых переворотов – ни из экономических соображений, ни из чисто человеческих. Восстание против ООН было расценено как восстание против Господа Бога. Жертвами сделались миллионы человеческих душ. Понимание того, что я сам проклят, постоянно наполняло мое сердце тоской.
К счастью для Флота, я нашел выход:
– «Галактика» через два месяца отправляется на Константинию. Повезет новую волну колонистов и товары.
– Несколько месяцев задержки делу не повредят, – парировал Сэйтор.
– Откладывать полет на Константинию было бы неразумно, – спокойно возразил я.
– Послушайте, Сифорт. – Теперь тон старейшины был откровенно грубым. – Мы все согласны в одном. – Он обвел рукой своих коллег. – Вы понимаете, что это значит? Представители всех Его церквей действуют по Его воле, и все они придерживаются одного мнения. Мы не сомневаемся, что говорим от имени Господа нашего.
Это было уже предупреждение. Если я брошу вызов Церкви в деле, о котором она говорит от имени Бога, меня могут обвинить в ереси. Маловероятно, я полагаю, но в принципе возможно. Тем не менее я промолчал.
