на серых брюках бросались в глаза отутюженные стрелки. Белые зимние кроссовки на ногах сияли новизной. Валманн даже пожалел, что перед допросом не сбегал домой принять душ и переодеться.
Он решил перейти прямо к делу.
— Вам известно, что Агнара И. Скарда обнаружили мертвым?
— Мне рассказали. — Эдланд казался невозмутимым.
— Причина смерти — выстрел из пистолета. Оружие было найдено на месте.
— Верно.
— Мы установили, что это ваша девятимиллиметровая «беретта».
— Минуточку, господин старший инспектор. — В голосе Эдланда не было испуга, говорил он спокойно и даже назидательно. — Я ведь вчера заявил о краже пистолета. Надеюсь, мне не надо добавлять, что я с тех пор его не видел.
— А вам не кажется удивительным совпадением тот факт, что ваш пистолет обнаружен рядом с трупом человека, бывшего вашим соперником? Человека, которого вы к тому же обвиняете в убийстве вашей подружки Карин Риис?
— Вряд ли это совпадение, господин старший инспектор, — спокойно ответил Эдланд. — Я все время думал, что именно Скард украл мой пистолет. Я знаю, что он одно время следил за мной, из ревности, несомненно. Это было сразу после того, как я познакомился с Карин. Это походило на настоящее преследование. Должно быть, он разузнал, что я тренируюсь в стрельбе в тире в Анкерскугене. Он вполне мог проникнуть внутрь и схватить мою сумку, народ там все время туда-сюда ходит.
— Однако же вы ни словом об этом не обмолвились, когда заявили вчера о пропаже пистолета.
— Я не хотел излагать домыслы, господин старший инспектор. Могу себе представить, что вам хватает дел с сыщиками-любителями.
— Вы не упомянули это, потому что хотели сами с ним разделаться? А результат налицо.
— Вы что, действительно полагаете, что я мог застрелить человека из пистолета, зарегистрированного на мое имя, и оставить его на месте преступления?
Такой вариант и впрямь звучал неправдоподобно, и Валманну пришлось признать, что Эдланд выиграл еще одно очко.
— Однако факт налицо, и ваш пистолет найден рядом с трупом Скарда.
— Ну, если вы говорите. Мне нечего добавить. — Эдланд пожал плечами, как будто мысли полиции по этому поводу его ничуть не интересуют. Потом он снова заговорил: — Знаете, что могло случиться, как я думаю?
— Нет. Откуда мне это знать?
Валманн был вынужден признать, что Эдланд и на этот раз начал определять направление и содержание допроса.
— Я думаю, что Скард украл пистолет с целью использовать его против меня — ведь он меня ненавидел. Возможно, он хотел еще кого-нибудь убить, а вину возложить на меня, оставив мой пистолет на месте преступления.
— Но ведь ни того, ни другого не случилось.
— Правда. Не считая того, что он убил еще одну женщину, бедную Лилиан Петтерсен. Но это произошло в номере гостиницы, где нет смысла палить из пистолета, если хочешь остаться незамеченным.
— А вы уверены, что именно Скард ее убил?
— Точно так же, как и вы, господин старший инспектор. Хотя у вас нет доказательств.
— А у вас они есть?
— Я его видел в гостинице в день убийства.
— Это вы утверждаете.
— Верно. Но теперь, когда Скард мертв, подобные размышления представляют лишь гипотетический интерес, не правда ли?
— А каким образом пистолет попал туда, куда он попал, как вы полагаете?
— На место самоубийства Скарда?
— Мы не уверены на сто процентов, что это было самоубийство.
Эдланд никак не отреагировал на возражение Валманна.
— Я думаю, что Скард пережил срыв после второго убийства. Он, видимо, осознал, что не сможет осуществить акт мести против меня. Полагаю, он понял, что полиция напала на его след, что сеть вокруг него стягивается все сильнее. По-моему, он страдал раздвоением личности — носился с религиозными представлениями о преступлении и наказании и одновременно испытывал эротическую одержимость женщинами. Этот конфликт вместе с чувством вины за совершенные им зверские преступления сломили его, и когда он не смог найти утешения даже в Библии, то решился на самоубийство как единственный выход.
— Вы действительно все это продумали?
Валманн прилагал усилия, чтобы сохранить трезвый и спокойный тон, и одновременно старался обнаружить мельчайшую слабость или трещинку в аргументации Эдланда, чтобы получить рычаг воздействия на него, вернуть себе инициативу. Но пока ничего найти не мог.
— Это не должно вас удивлять, господин старший инспектор. Ведь мой личный интерес к данному делу подогрела как раз полиция. Вы меня таскаете на допросы раз за разом, выдвигаете чудовищные обвинения без малейшего обоснования. Вы прочесали мою квартиру, не найдя никаких доказательств. Я же потерял возлюбленную, а также доверие и уважение из-за неумелого расследования полиции. Разве не подобало мне хотя бы заинтересоваться этим делом, продумать факты и попробовать прийти к логическому объяснению? Я думаю, это естественно. А объяснение, как я уже сказал, налицо: Агнар Скард убил свою сожительницу в приступе ревности, а затем свою подружку, когда та выяснила, что он опасный шарлатан, а может, и грозила ему разоблачением, откуда мне знать? Во всяком случае, эта старая свинья не выдержала внутреннего раскола личности и лопнула. Как тролль на солнечном свете!
Во время этой речи Эдланд приподнялся на стуле, а закончив речь, хлопнул рукой по столу. На его лбу выступили капельки пота.
Не такой уж он невозмутимый, когда доходит до дела, подумал Валманн и почувствовал себя менее стесненно. Ему все же удалось задеть Эдланда за живое. Как и когда это случилось, трудно сказать, но это произошло.
— Я полагаю, что вы не будете возражать, если мы пока оставим пистолет у себя в качестве доказательства, — произнес он спокойно.
— Да нет, пожалуйста, — ответил Эдланд. Он немного успокоился и одарил старшего инспектора улыбкой. — Я не ожидал, что снова его увижу, и решил уже новый купить. Через стрелковый клуб! — быстро добавил он, заметив реакцию Валманна.
Инспектор решил схватиться за последнюю соломинку.
— А можете вы для порядка сказать, где находились вчера вечером, скажем, от половины одиннадцатого и позже?
— С удовольствием! — Он казался самой доброжелательностью. — Я был в баре. В том же самом, что и вы. В «Виктории». Я вошел туда как раз в тот момент, когда выносили ту несчастную женщину, которая спьяну пострадала в столкновении с вами, господин старший инспектор, если я не ошибаюсь. Во всяком случае, так мне рассказали. Жаль, что мы не встретились, а то могли бы вместе выпить и поболтать, и тогда не было бы необходимости здесь суматоху устраивать. Уверен, что результат был бы тот же самый, а вы как думаете?
31
— Да, это было здорово!
Рюстен вообще-то не отличался злорадством, однако сейчас на его обычно спокойном лице сияла кривая усмешка, а глаза иронически блестели.
