38
Обитель вечности
Селия начала рассказ. Если она замолкала, Простак Дональд подхватывал нить и продолжал повествование, отстукивая текст на своем компьютере. А иногда и мистер Ортега вставлял пару слов.
Матт слушал и вспоминал свой последний вечер в Опиуме. Пока он, Матт, лежал в оазисе и любовался на звезды, Тэма Лина и всех, кто был в доме, созвали на отпевание Эль Патрона. Отсутствовала только Селия, потому что ее, по всеобщему мнению, превратили в идиойда. Мистер Ортега не пришел, так как — по причине глухоты — попросту не знал о случившемся. В последние годы он жил настолько тихо, что о нём никто и не вспомнил.
В сгущающихся сумерках Фермерский Патруль выстроился в шеренгу. Шесть телохранителей, в том числе Тэм Лин и Простак Дональд, вынесли гроб и медленно понесли его в пустыню позади мавзолея. Самого Эль Патрона с легкостью мог бы поднять и один человек, но гроб был богато инкрустирован золотом, так что его с трудом тащили шестеро.
Они медленно вышагивали вдоль шеренги, а хор мальчиков-идиойдов исполнял арию из «Мадам Баттерфляй».[67] Это был один из любимых фрагментов Эль Патрона, и голоса идиойдов звучали тоненько и нежно.
— Я слышала это из конюшни. — Селия промокнула глаза полотенцем. — Он был злой человек, но от такой музыки прямо сердце разрывалось.
В земле отворилась дверь. Пологий пандус уходил вниз — в огромный подземный зал, озаренный светом тысяч свечей. И это было только первое из анфилады многочисленных хранилищ, протянувшихся под землей. Простак Дональд сказал, что не знает, сколько там всего потайных камер.
«Гроб был просто чудо», — написал телохранитель на компьютере. Массивную золотую крышку украшало изображение Эль Патрона — совсем как на саркофагах египетских фараонов. На этом портрете Эль Патрону было двадцать пять лет. «Его и не узнать было, разве только по тому, — на этом месте Простак Дональд поднял глаза, — что он очень походил на Матта».
У Матта по спине побежали мурашки.
«Мы спустились в сокровищницу, — печатал телохранитель дальше. — Она вся была усыпана золотыми монетами. По ним приходилось ступать, как по песку на пляже. Кое-кто из телохранителей черпал монеты горстями и украдкой прятал в карманы. Священник прочитал заупокойную молитву. Потом идиойдов и Фермерский Патруль отослали прочь. Наступило время всенощного бдения над гробом».
— Это всего лишь приличное название для праздничной попойки, — перебил его мистер Ортега, внимательно следящий за экраном компьютера. — Собравшимся полагается восхвалять жизнь покойного — в данном случае восемь его жизней. Тебе, Матт, суждено было стать девятой.
Матт зябко поежился.
«Гости были в прекрасном настроении, еды было вдоволь, вино лилось рекой, — писал Простак Дональд. — Все только и говорили, каким старым стервятником был Эль Патрон и как хорошо, что он наконец помер».
Так прошло несколько часов. Потом Тэм Лин принес особое вино, которое было разлито в тот год, когда Эль Патрон родился. Оно лежало в заплесневелом ящике, опутанном паутиной, и было запечатано сургучом со знаком скорпиона — личной печатью семейства Алакран.
— Эль Патрон припасал его для своего стопятидесятилетия, — торжественно провозгласил мистер Алакран. — А если не доживет, приказал подать это вино на похоронах. Предлагаю выпить в честь кончины старого стервятника!
— Правильно! Правильно! — закричали гости.
Стивен открыл первую бутылку и понюхал пробку.
— Как будто отворилась дверь на небеса, — заявил он.
— Тогда эти свиньи недостойны его вкушать! — завопил Том. Все покатились со смеху. Пошли по кругу хрустальные бокалы. Мистер Алакран сказал, что все обязаны дружно выпить за упокой души Эль Патрона и потом разбить бокалы о гроб.
«Я взял бокал, — писал Простак Дональд, — но Тэм Лин подошел ко мне и шепнул: «Не пей, парень. Чует мое сердце, с этим вином что-то неладно». Вот я и не стал пить.
Мы подняли бокалы, провозгласили тост. Мистер Алакран сказал: «Завтра пришлем сюда грузовик и разгребем эти залежи! Выпьем же за жадность!» Все чокнулись и выпили — кроме меня. Не прошло и минуты, как все упали как подкошенные. Словно внутри у них повернули выключатель».
— Что произошло? — в ужасе спросил Матт.
«Я переходил от одного к другому, старался их растормошить, но все они были мертвы», — писал Простак Дональд.
— Мертвы?! — вскричал Матт.
— Мне очень жаль, — проговорила Селия.
— А Тэм Лин?!
— Яд подействовал очень быстро. Думаю, он ничего не почувствовал.
— Но он же знал, что с вином что-то неладно! — заорал Матт. — Почему же он его выпил?!
— Послушай меня, — сказала Селия. — Эль Патрон правил своей империей более ста лет. И всё это время он наполнял и наполнял свои драконьи закрома. И хотел, чтобы его похоронили с этим сокровищем. К несчастью, — Селия утерла слезу, — к несчастью, в свои драконьи закрома он складывал и людей…
Матт с содроганием вспомнил, как часто и с каким удовольствием старик рассказывал о халдейских царях. К ним в могилу складывали не только пищу и платье, но и забитых лошадей, чтобы те возили своего владыку в потустороннем царстве. В одной из гробниц археологи обнаружили солдат, слуг, даже хорошеньких девушек-танцовщиц. Все они лежали на расписных топчанах, словно решили отдохнуть немножко. Одна из девушек так торопилась, что даже не успела подвязать волосы. В ее кармане нашли скатанную голубую ленточку…
Наверное, Эль Патрон давно задумал это злодеяние. Он и не намеревался передавать власть мистеру Алакрану или Стивену. Им дали образование, но оно было таким же бесцельным, как и образование Матта. Никому из них не было суждено остаться в живых.
— Тэм Лин знал, чем закончатся похороны, — сказала Селия. — Эль Патрон всё ему рассказал. Он был старику ближе всех, может быть, даже ближе тебя…
«Я аккуратно уложил тела, — писал Простак Дональд, — словно подготовил их к погребению. Я плакал, и не стыжусь этого. Всё произошло так быстро! И было так ужасно. Потом я принес со склада динамит. Заложил его около входа и взорвал».
— Я не слышал взрыва, но почувствовал его, — вставил мистер Ортега.
— Все выскочили посмотреть, что случилось, — продолжила Селия. — И увидели, что вход в гробницу взорван, а Дональд без сознания лежит на земле.
— Я тоже почувствовал взрыв, — прошептал Матт. — Перед рассветом земля содрогнулась, от этого я и проснулся.
— Тэм Лин думал, что так сможет освободить идиойдов, — добавила Селия. — Вот почему он не предупредил об отравленном вине никого, кроме Дональда. Пусть это звучит чудовищно, но как еще можно было отобрать власть у Алакранов? Эль Патрон правил своей империей сто лет. Его дети могли продержаться у власти еще столько же…
Матт будто воочию видел перед собой взорванную гробницу: разбитые бокалы, с крышки гроба злорадно усмехается портрет Эль Патрона, ровными рядами лежат телохранители в темных костюмах. Только вместо траурных ленточек у них в карманах золотые монеты…
Том тоже там, его лживый, вкрадчивый голосок умолк навеки. Сколько раз Матт тешил себя мечтами о низвержении Тома! И вот оно свершилось! Но Матт не чувствовал радости. Теперь Том властен над своей судьбой ничуть не больше, чем самый тупой из идиойдов.
— Тэм Лин поступил так, как счел нужным, — сказала Селия. — В юности он совершил страшное преступление и никогда не простил себе этого. Он считал, что этим поступком расплатится за содеянное.
