Резервного фронта при одном только последнем генеральном штурме Ельни потеряла 11339 человек, то есть, практически свой полный состав. Это та самая 19 сд, ветераны которой через 40 лет дали мне конец путеводной ниточки в поисках бесследно исчезнувшей 103 сд. Позднее мне удалось выяснить, что в 103сд от полного штатного состава в 14,4 тысяч человек после недели генерального штурма осталось всего- навсего 1743 человека, - меньше одного стрелкового полка.
А во всей злополучной 24 армии осталось всего-навсего 4952 человека. От целой армии, состоящей из 13 дивизий, после героической победы в общей сложности осталось меньше половины одной дивизии! И ведь, как пишут сами участники Ельнинской операции, 24 армия в этот период получала пополнение, и немалое! Это пополнение тоже почти полностью легло под немецким огнем.
В эти самые дни и месяцы далеко на юг и на север от Ельни наши Ленинградский и Юго-Западный фронты напрягали последние силы, чтобы задержать продвижение немецких групп «Север» и «Юг». Пока Жуков под Ельней требовал новых и новых подкреплений, на севере и на юге от Ельни, у Ленинграда и Киева наши войска истекали кровью и не получали помощи от командования. Все резервы Ставки уходили в бездонную кровавую пропасть под Ельней. А эти подкрепления для Ленинградского и Юго-Западного фронтов, будь они направлены туда, могли повернуть весь ход войны совсем в другую сторону уже в 1941 году. Но подкреплений к ним никто не направил. Их получал только Жуков под Ельней.
Эти подкрепления под Ельню шли в нешуточных количествах. Так почти полностью уничтоженная 103 мд при переформировании заново в 103-ю сд в конце августа получила три свежих стрелковых полка, в том числе и саратовский 746сп, в котором служил мой отец. Кроме этого, в ее состав включили два полностью укомплектованных артиллерийских полка, один пушечный и один гаубичный, и девять отдельных дивизионов и батальонов, включая медсанбат. Так что Ставка не скупилась для Г.К.Жукова, зато на другие направления резервы не направлялись.
В результате через три дня после нашей победы под Ельней, 9 сентября 1941 года немцы разгромили Ленинградский фронт, вышли на окраины Ленинграда и замкнули кольцо блокады. Через двадцать дней после победы под Ельней, 26 сентября 1941 года, погиб в окружении Юго-Западный фронт, численностью по разным источникам от 800 тысяч до миллиона с лишним человек. Погиб вместе со штабом фронта, вместе с командующим войсками фронта генерал-полковником, Героем Советского Союза М.П. Кирпоносом.
Победа под Ельней, видимо, произвела впечатление на Сталина. После многих жестоких поражений Красная Армия, наконец-то, одержала победу над фашистской армией. Неважно, что победа не улучшала стратегического положения Красной Армии, и что она обошлась огромной кровью. Сталин получил в свои руки важный аргумент: немцев можно бить! Сталин убедился, что опальный генерал армии Г.К.Жуков способен добиваться своего и за ценой не стоит. Он простил Жукова, перевел на более перспективную должность, назначил его командующим Ленинградским фронтом и 13 сентября направил его в Ленинград – спасать колыбель революции.
На новом месте Г.К. Жуков с тем же самым присущим ему незаурядным упорством пытался пробить коридор к окруженным войскам на Ораниенбаумском плацдарме к западу от Ленинграда. Это полководческое решение оказалось исключительно вредным для города и убийственным для миллионов ленинградцев.
Немцы только что охватили Ленинград кольцом блокады, пока еще тоненьким и неустойчивым. Вместо того, чтобы мощным ударом на ВОСТОК от Ленинграда прорвать это слабое еще кольцо блокады в направлении железнодорожных станций Мга и Тихвин, к воспетой зэками железной дороге Воркута- Ленинград, Жуков с присущей ему твердостью и несгибаемостью гнал свои войска на ЗАПАД от города и устилал южный берег Финского залива трупами советских солдат и моряков. Зачем!?
Благодаря этому, немцы как раз в дни пребывания Жукова в Ленинграде укрепили блокадное кольцо и намертво замкнули последнюю возможную отдушину на железной дороге у станции Мга. После этого ленинградцам и Красной Армии понадобились известные 900 дней сверхчеловеческого героизма с миллионами жертв. А ведь всего этого могло не случиться, и не понадобилось бы сооружения мемориала на Пискаревском кладбище.
Сентябрь 41-го стал трагическим для нас, почти таким же, как катастрофическое начало войны. Но октябрь оказался страшнее. Не давая нам передышки, немцы подбросили освободившиеся на севере и юге свои войска на московское направление и обрушили новый, мощнейший удар по центру нашего фронта. Вот что пишет БСЭ:
«Наступление немецко-фашистских войск по плану «Тайфун» началось 30 сентября на брянском направлении… 2 октября перешли в наступление основные силы из районов Ярцево и Рославля против войск Западного и Резервного фронтов... Противник в первый же день прорвал оборону, а его подвижные соединения продвинулись на 40-50 километров в направлении Орла, Юхнова и Вязьмы. 3 октября пере довые части 2-й танковой группы вышли на пути отхода 3-й и 13-й армий Брянского фронта и к исходу дня ворвались в Орел».
Заметим, что Орел находился в 250 километрах от линии фронта. Танки Гудериана прошли эти 250 километров меньше, чем за четыре дня, причем, только за светлое время суток, по ночам немцы, как цивилизованные европейцы, не воевали. Командующий войсками Брянского фронта генерал-лейтенант А.И.Еременко пишет, что немецкие танки ворвались в центр Орла, когда там ходили трамваи, а обкомовские работники спокойно грузили свои партийные архивы на грузовики.
«Прорыв обороны войск Западного и Резервного фронтов на Ярцевском и Рославльском направлениях, - продолжает БСЭ, - создал опасную обстановку на Вязьменском направлении. 4 октября враг захватил Спас-Деменск, Киров, 5 октября — Юхнов и вышел в район Вязьмы, 6 октября противник овладел Брянском... В районе Вязьмы оказались в окружении части 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий...»
В таких случаях кинорежиссеры говорят: «Стоп!» Несмотря на все уважение к БСЭ и ее составителям — стоп!
Как присягнувший свидетель, БСЭ говорит правду, только правду, ничего, кроме правды. Но — не всю правду.
В октябре 1941 года в районе западнее Вязьмы и Брянска нас постигла еще одна военная катастрофа, равной которой тоже не знала и не знает до сих пор история. Она по числу жертв мало уступает трагическим событиям первых дней войны, которые наши историки скромно называют «приграничными сражениями». Тогда, в те считанные первые дни войны погибла, по меньшей мере, половина нашей многомиллионной кадровой армии.
Но в приграничных сражениях погибла армия, застигнутая врасплох, подготовленная нашими стратегами лишь к наступлению. А под Вязьмой и Брянском наши три фронта уже в ходе жесточайшей войны ЖДАЛИ со дня на день нового немецкого наступления на Москву. И все-таки удар в очередной раз оказался для нас неожиданным. И опять в этой трагедии есть большая «заслуга» Жукова, хотя сам он в эти дни уже находился в Ленинграде. За полтора месяца Ельнинской операции Жуков полностью обескровил Резервный фронт, и ослабевшие войска не сумели отразить вражеский удар.
А ведь именно Резервному фронту предстояло прикрыть Москву от неожиданностей в случае прорыва немцами обороны Западного и Брянского фронтов. Но Резервный фронт, теперь уже под командованием маршала С.М.Буденного, в это время зализывал тяжелейшие, почти смертельные раны, полученные в результате героического усердия Жукова под Ельней, и не справился со своей стратегической задачей.
Независимые исследователи нашли страшные цифры. Я уже писал, что от 24 армии после ельнинской бойни осталось всего 4952 человека. К началу «Тайфуна» жалкие остатки армии получили небольшое пополнение. Но серьезных пополнений Ставка сюда не могла направить.
Под Киевом рухнул фронт и Ставка затыкала огромную дыру в нашей обороне. Под Ленинградом обстановка тоже продолжала оставаться весьма напряженной, и там тоже требовались резервы. На центральном направлении наши стратеги не ожидали вражеского удара и брали отсюда войска для тех участков фронта, которые они считали более опасными. Из многострадальной 24А забрали пять дивизий: 100 сд (1 гв.), 107сд (5 гв), 120 сд (6 гв), 127 сд (2 гв), 203 сд, - и кроме них еще два артполка и дивизион РС. Из состава Резервного фронта Ставка всего за один день до начала «Тайфуна» вывела целиком 49 армию генерала Захаркина, чтобы отправить ее на юго-западное направление.
После Жукова Резервный фронт принял маршал С.М.Буденный, он с трудом разобрался в «пост-
