Девушка вытащила кинжал и начала чистить ногти его кончиком. Положив ноги на стол, она отозвалась:
– Нет, малыш, этого мы делать не будем.
Дэш вздохнул, растянулся на соломе и закрыл глаза.
6
Выбор
Накор нахмурился.
Он осмотрел складское помещение в Даркмуре, где пока находилась его основная база, и заключил:
– Это не годится.
– Что, учитель? – спросил Шо Пи, его первый ученик.
С тех пор как Накор сам себя назначил главой ордена Арх-Индар, он перестал делать замечания бывшему служителю Дэйлы, когда тот называл его учителем. И теперь Накор лишь указал на телегу, которую разгружали перед его новым «храмом».
– Мы заказывали вдвое больше.
– Я знаю! – крикнул возница подъезжавшей второй телеги. – Привет, Накор!
– Привет, Ру! – отозвался бывший игрок, а ныне верховный жрец. – Где остальное наше зерно?
– Это все, что есть, друг мой, – сказал Руперт Эйвери, когда-то богатейший человек в истории Западных земель, а теперь гордый обладатель трех телег, трех упряжек лошадей и невообразимых долговых обязательств почти обанкротившегося герцогства. – Большинство того, что я в состоянии купить, идет принцу, на пропитание солдат.
– Но у меня есть золото, – сказал Накор.
– И вечная моя тебе за это благодарность. Без твоей поддержки я не смог бы купить даже самое плохое зерно. Мой кредит на Востоке исчерпан, и мне приходится продавать тамошние владения, чтобы расплатиться с долгами.
– Что-то ты слишком веселый, по тебе не скажешь, чтобы ты очень переживал, – заметил Накор.
– Карли опять ждет ребенка.
Накор рассмеялся.
– Я думал, с тебя уже хватит детей.
Ру расплылся в улыбке, сделавшей его узкое лицо почти мальчишеским.
– Так оно и было, но когда мы бежали из Крондора, по пути в Даркмур я был вместе с ними круглые сутки и многое узнал о своих детях. – Уже серьезнее он добавил: – И о себе тоже.
– Узнавать что-то о себе всегда полезно, – согласился Накор. – Как разгрузишься, заходи ко мне, я приготовлю чай.
– У тебя есть чай? – изумился Ру. – Где ты его взял?
– Подарок от женщины, – лукаво подмигнул ему Накор. – Припрятанный еще до войны. Боюсь, он не очень хороший, но все же это чай.
– Отлично. Как закончу, сразу к тебе подойду.
Накор пошел внутрь; там еще один ученик вел урок, объясняя пятерым слушателям значимость добра во вселенной. Накор прекрасно понимал, что большинство людей, если не все, приходят сюда ради скудной пищи, которую его церковь раздавала после лекций, но он не переставал надеяться, что кто-нибудь ответит на призыв. Пока он набрал пятерых новых учеников – с Шо Пи было шестеро. Если учесть, что он в одиночку решил создать церковь одного из четырех главнейших божеств в Мидкемии, начало было довольно скромное.
– Вопросы есть? – спросил ученик, который сам впервые услышал эту лекцию несколько недель назад.
Четверо слушателей посмотрели на него, явно не очень-то понимая, чего он от них хочет, но одна девушка робко подняла руку.
– Да? – спросил ученик.
– Почему вы это делаете?
– Почему я делаю что? – переспросил ученик. Накор остановился и прислушался.
– Не вы конкретно, а все вы. Почему вы проповедуете добро?
Ученик бросил панический взгляд на Накора. Ему никогда еще не задавали таких простых, но фундаментальных вопросов, и он совсем растерялся.
Накор усмехнулся.
– Я отвечу, но сначала я хочу знать, почему ты спрашиваешь.
Девушка пожала плечами.
– Большинство проповедников всегда чего-то хотят от нас. Вы, похоже, ничего у нас не просите, и я хочу знать, где тут ловушка.
Накор улыбнулся.
