Крепкая, спортивная, загорелая, с курчавыми черными волосами, Дона была одета в топ горчичного цвета и черные бикини. Чуть выше резинки бикини выглядывал краешек татуировки, изображавшей лилово-желтое солнце.
— Я не знаю, что такое «тип», Синтия. И не хочу, чтобы меня рассматривали как «тип».
— Собираешься всегда оставаться одна, Нелл? — хмыкнула Синтия. — Чтобы найти того, кого ищешь, надо себе его представлять, милая.
Нелл посмотрела Синтии прямо в глаза.
— Когда я его увижу, сразу узнаю, — сказала она.
— Ну, тогда, может быть, завтра ты найдешь какой-нибудь новый цветочек и дашь ему название, а? Дай нам хоть какой-нибудь сюжет, Нелл! Пожалуйста!
Синтия развернулась, поспешила к люку и сбежала вниз по трапу.
Нелл вернулась взглядом к навигационному дисплею. Крошечная точка, обозначавшая остров, постепенно опускалась вниз от края экрана. Это зрелище так зачаровало Нелл, что она затаила дыхание.
Капитан Сол по-отцовски любовно посмотрел на Нелл и положил руку ей на плечо.
— Я бы сказал, что это судьба, Нелл. Если бы верил в такие штуки.
Нелл взглянула на него сияющими от счастья глазами и сжала его большую загорелую руку.
— На УКВ ответа по-прежнему нет, капитан, — сообщил Уарбуртон.
Нелл провела по экрану пальцем от точки местонахождения корабля к маленькому белому кружочку, под которым было написано:
В тесной из-за огромного количества аппаратуры каюте, служившей мозговым центром «Морской жизни» и размещенной в правом понтоне «Трезубца», сидела Синтия и следила за мониторами, передававшими изображение с трех камер. Капитан Сол и Глин после ужина сообщали команде последние новости.
Персик Макклауд сидел рядом с Синтией и занимался редактированием съемки и связью с операторами. То аудиовизуальное «оборудование», с которым Персик родился на свет, пряталось под его густыми волосами и бородой. Его глазами и ушами были микрофоны, наушники и УК-очки — устройство для создания эффекта виртуальной реальности.
Синтия работала с Персиком на живых шоу MTV в форте Лаудердейл и на острове Санторин. Единственным утешением в теперешней работе для Синтии было то, что в качестве телеинженера с ней отправился именно Макклауд. Без него этот проект был бы просто немыслим.
Персик с этим соглашался. Он всегда во всем соглашался с Синтией. Он готов был жить где угодно, лишь бы существовала беспроводная связь. Ему в самом деле было все равно, где находиться: на корабле, бороздящем пятидесятифутовые волны, или в своей квартирке в Сохо. Когда Персик был окружен цифровой средой обитания, он был счастлив.
Синтия взволнованно вела переговоры с продюсерами «Морской жизни» в Нью-Йорке. Персик двигал рычажки эквалайзера, управлял уровнем звука и переключал изображение с одного монитора на другой, следя за указаниями Синтии, тыкавшей в разные мониторы карандашом.
— Нам как воздух нужно происшествие, Джек. И мы его имеем прямо сейчас и через десять минут можем начать передавать вам. Завтра под рубрикой «Случиться может все» мы высаживаемся на неисследованном острове, Фред… ну перестань, это же прекрасная приманка! И вдобавок речь идет о спасательной операции — мы получили сигнал бедствия!
Синтия знаком попросила у Персика подтверждения своим словам. Макклауд дважды показал поднятые руки с растопыренными пальцами.
— Персик сможет отправить вам запись через пятнадцать минут. Дайте нам спутниковую связь, Фред. Да, Джек, ты уже несколько раз говорил мне… нет тут у нас никакого секса. В первые четыре недели все в команде перетрахались друг с другом, а теперь мне приходится иметь дело с учеными, Джек, поэтому избавь меня от таких вопросов! Откуда мне знать, каким образом члены команды протащили на борт экстези? Как бы то ни было, это уже случилось, и нам еще сильно повезло, что нас с этим не засекли. Ясно? Ты что, шутишь? Нет, ты точно надо мной смеешься. Вот пусть тогда Барри попробует сделать шоу с учеными так, чтобы еще и секс был. Пусть, мать его так, он попробует сделать это сам, долбаный осел! Да еще при том, что они друг с другом грызутся! Клянусь, если бы на корабле еще осталось хоть несколько таблеток экстези, я бы им эту отраву завтра же в зеленый чай подмешала, Джек! Я предлагаю, чтобы мы вернулись к первоначальному уклону — к научному. Верно, Фред, приключение, вот именно! Спасибо тебе! А что происходит во время приключений, как не романы, Джек? Клянусь, если такой поворот не спасет это шоу, то можешь всенародно объявить о моей казни. Надеюсь, тебе не придется думать слишком долго, Фред? Отлично, мальчики, я очень рада, что нашла путь к вашему сердцу. И не волнуйтесь — завтра мы внесем свой вклад в историю телевидения!
— Есть контакт!
Синтия схватила Персика за руку и крепко сжала.
— Отличная новость, босс. — Он усмехнулся, кивнул и в очередной раз отрегулировал уровень звука, когда капитан Сол обратился к команде.
Поворачивая камеру от правого борта вдоль верхней палубы, Зеро снимал красивейший закат — оранжевые, сиреневые и багровые облака.
На верхней палубе к ужину были расставлены столики с горящими свечами. «Трезубец» шел строго на юг. Над столиками веял теплый ветерок. Ученые и члены команды заканчивали ужин, на который им были поданы морской окунь, рисовый плов и зеленая фасоль. Трое операторов кружили с камерами вокруг столиков. Вся команда с нетерпением ждала новостей.
Капитан Сол наконец поднял бокал. За его спиной багровел тихоокеанский закат. Сол обратился к членам команды:
— Не сомневаюсь, вы все успели заметить, что в данный момент мы направляемся на юг, — сказал капитан и театральным жестом указал на нос корабля.
Синтия велела Персику переключиться на камеру, установленную на мостике, чтобы показать «Трезубец», идущий к линии южного горизонта, затем на другую камеру, демонстрирующую нос корабля, рассекающий море, после чего снова был показан капитан.
— Несколько часов назад мы получили сигнал с радиомаяка парусника, терпящего бедствие.
Члены команды стали взволнованно переговариваться.
— Нам известно, что владелец этого судна был спасен Береговой охраной США вблизи от Кауаи во время шторма пять лет назад. Следовательно, либо этот парусник уже пять лет дрейфует сам по себе, либо его выбросило на остров, лежащий к югу от нас, либо теперь на его борту находится кто-то другой. Мы безуспешно пытались связаться с судном на всех стандартных частотах. В связи с тем, что поисково- спасательные самолеты не могут взять на борт достаточное количество горючего, чтобы добраться до места бедствия от ближайшей авиабазы, разобраться с этим сигналом попросили нас.
Ответом капитану был дружный гомон.
Глин откашлялся. Софиты освещали его, на него были направлены объективы камер, и биолог заметно нервничал.
— Хорошая новость, — объявил он, — состоит в том, что сигнал поступил с одного из последних неисследованных островов в мире…
Команда пережила двадцать один день штормов и полного уныния, поэтому сигнал бедствия в любом случае внес бы в жизнь команды приятное разнообразие. А уж весть о возможности высадки на неисследованный остров была встречена громкими аплодисментами.
— Ширина острова всего около двух миль, — воодушевленно продолжал Глин, время от времени он заглядывал в блокнот, подготовленный для него Нелл. — Поскольку остров находится ниже сороковой параллели, опаснейшей зоны, называемой моряками «ревущими сороковыми», в этом районе более двух столетий не проходят маршруты кораблей. Сейчас мы направляемся к месту, которое смело можно назвать
