концов, поймали тебя МЫ!
— Парень! — крикнул Гансик. — Ну, а как же с вознаграждением — оно уже подлежит выплате?
— Что? — спросил Виктор. — Деньги вы тоже хотите на мне заработать? Вы — продавцы людей?
Мы засмеялись.
— Посмотрим, во сколько они тебя оценят…
…Дядя Вилли встретил нас с озабоченным видом.
— Представьте себе, — пробормотал он, — здесь мне никто не верит. Они смеются надо мной, говорят, что я попался на вашу удочку. Четырнадцатилетний мальчишка не в состоянии так ловко работать, утверждают они, в этом деле должны быть замешаны специалисты.
Мы оскорбились за Виктора.
— Покажи-ка им! — сказал Гансик. — Они хотят как-нибудь выкрутиться и не платить нам! Двадцать фунтов миндальных конфет, на которые я рассчитываю…
Дядя Вилли ухмыльнулся:
— Сперва мы должны доказать, что это был Виктор!
Он привёл нас в помещение с надписью на двери:
ЗАЛ ЗАСЕДАНИЙ
Там мы застали фрау Вернер разговаривающей с тремя мужчинами. Она познакомила нас. Один из них был работник дирекции, оба других — инженеры: старший — лысый, у молодого — усики, как зубные щёточки.
На нас смотрели с любопытством, в особенности на Виктора, который был внешне спокоен и заинтересованно рассматривал цветные таблицы и модели, висящие на стенах.
— Итак, ты разбираешься в телефонах? — спросил лысый инженер.
Виктор кивнул.
— И ещё как понимает! — воскликнул Гансик, но мы ему быстро заткнули рот.
Мы сели за круглый стол. Оба инженера переглянулись.
— Можем мы тебе задать небольшую задачу? — спросил представитель дирекции, худощавый, бледный человек с добрыми глазами.
Виктор снова молча кивнул.
Инженер с усиками подошёл к шкафу, пошарил там немного и принёс на стол провода, микрофоны, магниты, винты. Затем он обратился к Виктору:
— Здесь лежат детали, из которых состоит телефон. Попробуй собрать его.
Виктор потребовал плоскогубцы и отвёртку и молча принялся за дело.
Потом неожиданно взял несколько деталей и положил их на стол перед инженером с усиками.
— Эти детали к телефону не относятся, например, селеновый элемент от телевизора. Из остальных деталей можно собрать телефон.
Инженеры переглянулись.
— Что ж, собирай! — произнёс «зубная щёточка» не без ехидства. — Делай так, как считаешь правильным.
— Да? — откликнулся Виктор тоже не без насмешки. — Только предупреждаю, это будет довольно странный прибор. Ведь детали, которые вы мне дали, от разных систем.
— Чёрт возьми! — вырвалось у старшего инженера. А Гансик захлопал в ладоши, причём мы все усердно помогали ему.
Улыбаясь, я смотрел, на дядю Вилли. Его озабоченное лицо прояснилось.
«Зубная щёточка» засмеялся:
— Первый раз попал в такую историю.
Все заинтересованно следили за работой Виктора. Наконец он сказал:
— Пожалуйста, готово!
Гансик облегчённо вздохнул.
— Безупречно! — сказал лысый инженер с ноткой уважения в голосе.
— У тебя только практические знания или также и теоретические? Я имею в виду физику и математику…
— О да! — быстро ответил Виктор, — математику я очень люблю, а по физике я главным образом интересовался электричеством. Моим учителем был дядя.
— Ну, а как с такой задачей? — спросил худощавый и протянул Виктору бумажку, в которой было что- то написано.
Виктор взглянул.
— Уравнение с тремя неизвестными? Но ведь это очень просто!
Он попросил карандаш.
— Возьми мой! — воскликнул я.
В несколько минут Виктор справился и с этим.
— Правильно!
Полное признание!
— Но вот истории с предохранительным устройством мы всё же не верим, — сказал «зубная щёточка». — Кто его отключал?
— Предохранительное устройство очень плохое, — ответил Виктор, схватил карандаш и на обратной стороне записки набросал эскиз. — Здесь эта крышка должна быть четырёхугольной, тогда никто не сможет отключить предохранительное устройство без того, чтобы оно не сработало. Почему вы не сделаете так?
Три связиста посмотрели эскиз, а затем молча глянули друг на друга. Потом лысый спросил:
— Скажи-ка, мой мальчик, кем ты хотел бы быть?
— Инженером, — спокойно ответил Виктор.
— А по какой специальности?
Виктор бросил взгляд на меня.
— Этого я не скажу, — он засмеялся. Мне стало жарко от гордости за моего друга.
— Но при всех обстоятельствах электричество я хочу изучить основательно, — добавил он.
— Это очень хорошо, — согласился худощавый. — Но мы должны обсудить с тобой ещё один вопрос. Знаешь ли ты о том, что ты причинил почте, являющейся собственностью государства, большой убыток?
— Да, я знаю это, — сказал Виктор, — но я обязательно возмещу убыток. — Он вытащил из кармана курточки тетрадь. — У меня всё записано, это примерно составляет две тысячи марок.
Худощавый открыл папку с актами и посмотрел на нас посерьёзневшими глазами.
— А испорченные аппараты? Это одно даёт десятки тысяч…
— Запишите всё на мой счёт. Я оплачу, как только сделаю моё первое изобретение, — ответил Виктор, протягивая свою тетрадь.
— Ну, а аппараты, которыми мы заменим сломанные? И это обойдётся в десятки тысяч, ты там так нахозяйничал!
— Я вынужден был всегда торопиться, — смущённо пробормотал Виктор, — вот мне и приходилось часто разрывать провода и ломать детали, запишите это тоже на мой счёт.
— Ну, а техники, которые, вместо того чтобы делать полезную работу, теряли время на исправление сломанных тобой аппаратов? А ущерб, причинённый тем, что использованные при ремонте материалы отсутствовали там, где они срочно были нужны?
— А заботы и хлопоты, причиной которых ты был? — продолжала фрау Вернер. — Разве можно это компенсировать деньгами? Об этом ты никогда не думал?
Виктор опустил голову. Я сочувствовал ему, но фрау Вернер была права, в этом нечего сомневаться.
— А досада, которую испытывают люди, стоящие перед испорченными аппаратами, когда надо срочно
