Вместо нее поднялся сидевший рядом Виктор. Потянув за руку, он заставил ее встать.
— Простите нас, — обратился он к родителям, — сейчас уже поздно, но завтра утром, когда вы поедете домой, прошу вас забрать с собой Лорну. Нам с Мейбл нужно некоторое время побыть наедине.
— Да-да, разумеется… — засуетилась Памела.
— Это не слишком-то любезно с твоей стороны, Виктор! — воскликнула Лорна, на щеках которой вспыхнули алые пятна.
— У меня нет поводов для любезностей, — резко бросил он.
— Ну конечно, я для тебя никто, — взвилась Лорна. — После всего, что я сделала для тебя, ты мог хотя бы…
Этого Мейбл не могла выдержать. Освободив руку из пальцев Виктора, она подняла на него требовательный и решительный взгляд.
— Не прогоняй Лорну из-за меня. Лучше отправь нас с Гэри поскорее домой.
Услышав эти слова, Памела встала из-за стола и принялась с грустным видом собирать тарелки. Шарль был мрачнее тучи. Одна лишь Лорна явно наслаждалась конфликтом. Ее красивые фиалковые глаза зло блестели.
— Вот это мудрое решение! — Она бросила на сестру насмешливый взгляд.
— Се ту! — раздраженно выкрикнул Виктор по-французски. — Достаточно! Идем, Мейбл.
Он привел ее в свой кабинет, усадил на стул,
— Твоя сестрица издевается над тобой, а ты легко поддаешься на мелкие козни этой плутовки. Проклятье! Я догадывался, что отношения между вами натянутые, но не предполагал, что до такой степени… Это что, зависть, ревность?
— Вот и узнал бы у нее, когда вы мило ворковали в укромном уголке в саду.
— Брось, Мейбл! Не начинай все сначала.
— Но ведь Лорна права. Ты не любишь меня,
— Об этом не может быть и речи, — резко оборвал ее Виктор. — Если бы я хотел жениться на Лорне, то сделал бы это еще несколько лет назад. А мне нужна ты!
— Скорее, не я,
— Если честно, то мне дороги вы оба. Ты и сын, — тихо произнес Виктор.
Мейбл смотрела на него, не в силах сказать ни слова. Ее не оставляло чувство унижения от сцены, разыгравшейся за столом. Хотелось убежать отсюда домой, забрав ребенка и забыв Виктора. Но тот не собирался сдаваться.
— Послушай, Мейбл, я не верю, что ты действительно не любишь меня. Ты просто все усложняешь. Нам нужно постараться с честью выйти из запутанного положения и создать семью. А если мы сейчас разойдемся, больше всех пострадает сын… — Голос Виктора дрогнул от волнения. — Мальчик вырастет с чувством обделенности, с комплексом неполноценности, наконец. У детей вокруг есть отцы, а у него нет… Я не желаю этого своему ребенку. А ты?
6
Вопрос о сыне и отсутствии у него отца был самым болезненным для материнских чувств Мейбл.
— Господи, ну конечно же, я не желаю Гэри ничего подобного! — выпалила Мейбл, вновь обретя способность говорить. — Но искусственно созданный брак может превратиться в кошмар, и это принесет ребенку гораздо больший вред, чем жизнь в неполной семье. Неужели ты не понимаешь столь очевидной истины? Соображать надо…
Она замолчала, устыдившись вдруг своих слов. А не выходит ли так, что, отклоняя предложение о браке, она защищает отнюдь не интересы сына, а свои собственные? Если у нее и могут возникнуть какие- то сомнения в супружеских достоинствах Виктора, то в родительских — совсем напротив. Ведь он будет превосходным отцом. Достаточно понаблюдать за ним, чтобы понять это. В нем столько нежности, терпения, доброты и юмора. Он так быстро успел завоевать доверие сына. Сейчас мальчик еще мал, но, когда вырастет, может обвинить мать в том, что она сознательно лишила его отца…
До сих пор Мейбл поступала, исходя из эгоистического чувства самосохранения. Ей хотелось оградить себя от боли общения с человеком, которому она безразлична. Впрочем, при сложившейся ситуации страдание неизбежно: она любит его, а он не может ответить взаимностью… И речь идет о союзе только ради сына.
— Кажется, мы уже близки к тому, чтобы не выбирать выражений, — горько усмехнулся Виктор. Встав, он направился к бару и налил себе бренди.
— И неудивительно, — пожала она плечами. — Ведь не мог же ты, в самом деле, вообразить, что самоотверженное предложение руки и сердца осчастливит меня?
— Не кипятись, ты получила предложение, которому женщины только радуются, — сухо возразил Виктор. — Тебе больше не придется самой зарабатывать деньги на содержание сына. Этим буду заниматься я. Позабочусь, конечно, и о твоих собственных нуждах. Что же касается интимных отношений… — Он на секунду замолчал и, отпив глоток бренди, сверкнул дразнящим взглядом. — Я уверен, что этот вопрос мы как-нибудь решим.
Мейбл прикусила губу. Уж не собирается ли он спать и со мной, и с Лорной? — пронеслось в ее голове.
— Пусть этот вопрос тебя не волнует. Сегодняшний вечер был последним.
— Ты уступила мне в память о добрых старых временах?
— Думай как хочешь! — сердито бросила Мейбл.
Виктор досадливо покачал головой, допил бренди и поставил бокал на столик. Подойдя к Мейбл, ухватил ее за плечи и поднял со стула.
— Достаточно разговоров. Марш в постель! — безапелляционным тоном заявил он и тут же с усмешкой добавил: — Не волнуйся, ты отправишься в кровать не со мной. Просто у тебя усталый вид. Тебе нужно как следует выспаться.
Он проводил ее в освещенную ночником уютную спальню, где спокойно посапывал во сне Гэри. Перед тем как уйти, поинтересовался:
— Тебе ничего не нужно? Может, хочешь выпить перед сном чашку горячего шоколада?
— Нет, спасибо. Спокойной ночи.
Виктор нехотя вышел в коридор. Мейбл уже начала закрывать дверь, но вдруг услышала:
— Постой… Я хочу еще разок взглянуть на Гэри.
Не найдя, что возразить, она отступила в сторону, молча наблюдая, как Виктор приблизился к детской кроватке и остановился, глядя на спящего ребенка. На сына — свою плоть и кровь. Сердце Мейбл больно сжалось, когда она услышала негромкий голос:
— Гэри, мальчик мой дорогой…
Виктор повернулся к ней. Заметив блеск наполнивших его глаза слез, она стиснула зубы, чтобы не дать волю собственным чувствам.
— Я должен наверстать упущенное время, — тихо проговорил он. — Ведь ты понимаешь это, верно? Не лишай меня сына…
Их взгляды встретились, и Мейбл показалось, что ее пронзило током. Виктор шагнул к ней и обнял. Повинуясь неведомой силе, она порывисто обвила его шею руками и закрыла глаза.
Их губы слились в горячем поцелуе. Его жар, как и привкус бренди, опьяняюще подействовал на Мейбл. Виктор крепко сжимал ее в объятиях. Она отчетливо ощущала его сильную грудь, мускулы плоского живота и возбуждающую твердость плоти у него между ног, и ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы поцелуй продолжался бесконечно долго, а наполнившая душу радость осталась навсегда…
