– За тебя!
«Дура», – подумал я и послал ей воздушный поцелуй.
На улице шел мелкий дождь. Я сел в машину и закурил. Домой ехать не хотелось. Достал мобильный и набрал номер хозяйки квартиры. Она решила, что я уезжаю, потому что дорого, и уговаривала остаться. Обещала не поднимать цену до конца года. Сказала, что я на редкость спокойный и интеллигентный жилец, и даже назвала меня сыночкой. В конце концов хозяйка смирилась и, узнав, что я готов уехать прямо завтра, сказала, что даже съезжаю я как нормальный человек.
Дождь усилился. Мне стало грустно смотреть на город, на людей, которые в нем живут, на серые дома проспекта, на «Огород», в котором осталась Лора, на свою машину и даже на рюкзак с деньгами. Я снова подумал, что здорово было бы сейчас выпить. Если мысль посетила дважды, скорее всего, она чего-нибудь стоит. Я представил, как становится тепло от коньяка, как начинают разбег мысли, точно самолеты, стремящиеся оторваться от взлетной полосы, и, набрав скорость, разлетаются в разные стороны света. Светка – вот кого мне не хватает в этом сером городе! Я завел машину и вернулся в клуб.
– Игошин здесь?
– Уехал. Будет через час.
– Поднимусь, выпью пива. Охранник уткнулся в кроссворд.
Света болтала с барменом и не сразу заметила, как я вошел.
– Вы быстрее, чем я надеялась, – улыбнулась она.
– Я уезжаю и, скорее всего, надолго. Подумал, что некрасиво пообещать и исчезнуть, правда же?
– Все так серьезно?
– Да. У меня есть только один вечер. Сегодня. Хочу посвятить его тебе. Если скажешь «нет», я не обижусь. Просто не берусь загадывать, когда мы теперь увидимся. Что скажешь?
– Скажу, что, если бы я тебя видела в первый раз, он стал бы последним.
– Извини.
– Но ведь это уже не первая встреча? – подмигнула она. – Мне нужно договориться с девчонками, чтобы подменили на ночь. Выпей пока чего-нибудь.
– Я в машине подожду, ладно? Света кивнула.
Если женщина решила с тобой переспать, ее ничто не остановит.
Не я придумал, а жаль.
Света была ничего. Это все, что мог я сказать о ней утром. Увы, ее старание не совпало с моими желаниями, а мои надежды – с ее убежденностью, что все в постели происходит с длительностью в четвертую долю ноты. В общем, мы собирались станцевать «Tango Nuevo» Астора Пьяцолло, но с трудом сподобились на пасодобль. Она кружилась, но не успевала вернуться в нужное положение. Я делал поддержку, но совсем не там, где ей хотелось. Она закидывала ногу на мое бедро, но попадала не выше коленки. Я путал чувство такта с чувством ритма. Как ни странно, оба мы кончили с последним аккордом бандонеоне маэстро.
Про Хусейна я вспомнил в полдень, когда привез Свету обратно в клуб. Она поцеловала меня в машине, попросила позвонить, как только вернусь, проверила, правильно ли я записал ее номер в свой мобильный, еще раз поцеловала и ушла, помахав на прощание из дверей клуба. Тогда они и появились у моей машины. Первому было лет двадцать. Он зашел спереди и сел на капот, чтобы я не уехал. Второй, что выглядел старше, дернул на себя мою дверь и, положив мощный кулак на руль, уставился на меня воспаленными глазами. Зрачки у него были меньше булавочной головки.
– Бабло где? – спросил он.
– В банке, – почему-то ответил я.
– Значит, едем в банк, – потянулся он к замку зажигания.
Я выхватил ключи.
– Ты чего, сука? Порежу тебя! – полез он в карман куртки.
Этой паузы хватило, чтобы всадить ключом в его кулак. Рефлекс сработал, и громила отдернул руку. «Опель» завелся мгновенно. Первая, газ в пол, брошенное сцепление, адский вопль резины – и бритый, взлетев с капота, врезался в стекло зеленого пикапа, стоявшего впереди. Громила успел отпрыгнуть и попал под колеса идущей сзади машины. Визг тормозов, несколько глухих ударов и паровоз из трех машин на Пятницкой позади меня. Я проехал метров двести и свернул в переулок. Сзади свистели, сигналили, кричали, кто-то бежал за мной и записывал номера, но после второго поворота никого уже не было видно.
«Ай, Хусейн! Не послушал тебя! Надо было сразу залечь, – повторял я, не представляя, куда теперь ехать. – Быстро же они на меня вышли, черти! Надо было Светку довезти до Третьяковской, а не лезть на Пятницкую. Черт! Куда теперь?»
Как выяснилось, в такие минуты действительно приходят удивительно простые решения. Еще раз свернув в переулок, я понял, что вот-вот опять попаду на Пятницкую. Я остановил машину и осмотрелся. На вывеске углового дома было написано «Аэрофлот». Судьба. Я вышел из машины, перебежал улицу и открыл стеклянную дверь.
– Куда летите? – поинтересовалась девушка.
– А куда посоветуете?
– Ну, знаете… – усмехнулась она. – Это вопрос ваших возможностей. Мы-то вас доставим, куда душе угодно.
– У вас водички не найдется попить? – спросил я.
– Вам плохо?
