ахнув, она смяла листок бумаги. Последними в списке были презервативы. Как он смеет? Как он смеет? Если Райли Ханрахан полагает, что она зайдет в аптеку и, как ни в чем не бывало, купит презервативы, он сошел с ума. Никогда в жизни она этого не делала и делать не собирается.
«Но если ты их не купишь, — нашептывал ей на ушко тоненький голосок, — то не сможешь предаваться с ним любви. Все очень просто, Морган. Ведь Райли не может сам сходить в аптеку. Он едва на ногах стоит».
И все же подобным рассуждениям не удавалось погасить бушующий у нее внутри огонь ярости.
Резко затормозив у счетчика на стоянке, Морган полезла в карман за мелочью. Нельзя забывать о главном. Райли Ханрахану нужны свежая рубашка и новые джинсы.
Хорошим во всем этом было лишь то, что загадочная Бет Слейтер отодвигалась на второй план.
Морган провела полчаса в универмаге, набирая все, от джинсов до шорт. Аптека находилась рядом. Зубная паста, щетка, крем для бритья, лезвия, дезодорант… Наконец девушка остановилась перед витриной с неопределенной надписью «Товары для мужчин».
Выбор был потрясающий. Залившись пунцовой краской, Морган взяла четыре пестрые упаковки и, спрятав их среди лезвий и лосьонов, поспешила к кассе. Выйдя на улицу, она убрала покупки в багажник и огляделась вокруг.
Итак, она призналась, что хочет интимной близости с Райли.
И сразу ею овладело беспокойство. Повинуясь внутреннему голосу, она отправилась в галантерейный магазин, где купила себе роскошную кружевную комбинацию. Раз она собирается рискнуть, черт возьми, почему бы не предстать перед ним во всей красе?
Вернувшись в мотель, Морган застала у Райли доктора Майка Прескотга. Врач был приблизительно одних лет со своим другом, подтянутый, с умным лицом, обрамленным копной светлых волос.
— Мы с Райли дружим еще с колледжа, — объяснил он, закончив обработку раны на ноге. — Я наложил пару швов. Должен вас похвалить: вы все сделали абсолютно правильно, Морган, — не возражаете, если я буду звать вас так? Инфекции нет.
— От твоих вонючих лекарств, Майк, — пробормотал Райли, — любой уважающий себя микроб обратится в бегство.
Чисто выбритый, с мокрыми волосами, он сидел на кровати в одном махровом полотенце, обмотанном вокруг бедер.
— Я все купила по твоему списку, — задыхаясь, промолвила Морган.
— Все? Отлично.
В бездонной синеве его глаз сверкнули задорные искорки. Девушка бросила свертки с покупками на кровать.
— Райли, я сделаю тебе укол обезболивающего, и ты поспишь, — сказал Майк. — Морган, отвернитесь. — Через некоторое время он продолжал тем же уверенным тоном: — Береги ногу. По крайней мере, неделю тебе нельзя садиться за руль, потом обязательно покажешься мне. Я должен вернуться в больницу, но завтра мы обедаем вместе. Морган, рад был с вами познакомиться. Пока, дружище.
Махнув рукой, он скрылся за дверью.
— Сколько я его знаю, он всегда спешит, — заметил Райли. — Мы играли в гандбол за сборную колледжа. — Он зевнул. — Приготовь чего-нибудь поесть, а я отключаюсь.
Ну вот, он помылся — и все равно не жаждет целовать ее!
Пока он спал, Морган погуляла по городу, посетила краеведческий музей, побродила по книжному магазину. Вернувшись в мотель, она заглянула в номер и увидела, что Райли все еще спит. Пообедав в одиночестве в хорошем ресторане, Морган, чувствуя, что нервы у нее на пределе, снова приоткрыла дверь в номер. Райли спал.
Можно оставить записку и вернуться в лагерь. Сейчас уже полнолуние, да и фонарик у нее при себе.
Это было бы самое разумное решение. Ее родители рукоплескали бы ему. Ну а Райли… можно поспорить, до завтрашнего утра он и не поймет, что случилось. Обезболивающее, вколотое Майком, надолго отключило его.
Падающий в окно лунный свет заливал лицо и обнаженную грудь Райли. Сильное, волевое лицо. Мужественное. Морган видела его искаженным мучительной болью, обуреваемым страстью, озаренным смехом.
Морган зашторила окна, вспоминая, как Райли оперся всем своим весом на больную ногу, чтобы спасти ее от гремучей змеи. Вспоминая, как она рыдала в его объятиях. Как они с самого начала знакомства постоянно ссорились. Как смягчилось лицо Райли, когда он рассказывал про океан, который так любит.
Выбор за ней. Она может развернуться и уйти. И если она напишет записку, что никогда больше не хочет его видеть, можно не сомневаться: Райли не станет ее преследовать.
А может остаться. Пойти на риск.
Морган печально улыбнулась. Самое страшное — если ничего не произойдет. А это весьма вероятно, учитывая поведение Райли с тех пор, как на сцене появилась настоящая кровать.
Выбор за ней. И независимо от того, уедет она или нет, последствия этого выбора останутся с нею на всю жизнь.
Безопасность против риска. Отчужденность против надежды на близость. Одиночество против интимных отношений с мужчиной, непостижимым, как неведомые глубины океана.
Сердце в груди Морган колотилось так сильно, что она испугалась, как бы не разбудить Райли. Вздохнув, тот повернулся на другой бок и снова затих.
Каждое его движение наполняло девушку нестерпимым вожделением.
Достав из тумбочки сумку с бельем, Морган направилась в ванную. Отмокнув в мыльной пене, она вытерлась и, надев комбинацию, оглядела себя в зеркало.
Оттуда на нее смотрела незнакомка с блестящими глазами и пылающими рыжим огнем волосами; фигуру ее облегала комбинация из тончайшего шелка. Морган склонила голову набок. Решение принято. Она остается.
Выйдя из ванной, девушка без колебаний положила на тумбочку у изголовья кровати маленькие разноцветные пакетики. Затем уверенно скользнула под одеяло к Райли.
Он лежал на спине. Прижавшись к нему, Морган опустила руку ему на грудь и положила голову на ту же подушку. Наволочка зеленая, мой любимый цвет, подумала она, закрывая глаза. Странно, ее не терзали ни страхи, ни огонь вожделения. Ей было спокойно.
Она там, где хочет, где должна быть, и в настоящий момент этого достаточно.
Морган разбудил звук мужского голоса, прикосновение чьей-то руки. Потерев глаза, она заморгала, увидев залитую золотистым светом комнату, и решила, что уже утро. Но тут Райли заслонил собой торшер, и девушка заметила притаившуюся в углах темноту.
— Морган, — прошептал Райли, — моя милая Морган… Я так боялся, что проснусь, а тебя нет.
Морган повернулась, чтобы взглянуть ему в глаза.
— Я думала о том, чтобы уехать, — честно призналась она.
— Но не уехала.
— Я поняла, что если бы уехала, то жалела бы об этом до конца жизни. Райли, почему ты не поцеловал меня после ухода Майка?
— Я не хотел начинать то, что не смог бы из-за своего физического состояния довести до конца.
Что-то в его ответе смутило Морган, но, что именно, она не смогла определить.
— Я начала бояться, вдруг ты передумал. Вернувшись к цивилизации, увидел все в ином свете.
— Никакого иного света. — Улыбнувшись с бесконечной нежностью, Райли провел рукой по складкам тончайшего шелка, прикрывавшего ее грудь. — По-моему, в твоем рюкзаке этого не было.
— Я купила ее сегодня. Чтобы придать себе храбрости.
— Храбрость — твое неотъемлемое качество.
Райли прикоснулся ладонью к упругим выпуклостям ее груди, скользнул по животу и дальше по бедру, повторяя все изгибы тела.
— Теперь, наконец, мы можем предаться любви, милая Морган, — если ты согласна.
