Почему Райли не разбудил ее, когда проснулся сам?
Наверное, потому, что они, очнувшись от сна с первыми лучами рассвета, снова слились в объятиях любви, после чего заснули, обессиленные и счастливые.
Потянувшись, Морган уткнулась лицом в подушку, впитывая запах тела Райли. Как же ей хорошо! А единственное желание — опять предаться любви. Прямо сейчас.
Ничего подобного у нее не было ни с Томасом, ни с Чипом. Тогда она испытывала даже какое-то облегчение, радость по поводу того, что можно снова стать самой собой.
Но по-настоящему собой она стала только с Райли.
Пение прекратилось, а вместе с ним и шум воды. Интересно, удастся ли ей снова заманить Райли в постель? По крайней мере, попробовать надо.
Через минуту Морган услышала его шаги. Приоткрыв один глаз, она произнесла с томной дрожью в голосе, достойной самой Кармен:
— Я слезами обливаюсь, глядя на себя. Одна-одинешенька в огромной пустой кровати…
Стремительным рывком она сорвала полотенце, которым обмотался Райли.
Присев на кровать, он погладил девушку по голове:
— Уже жалуешься?
Выбравшись из-под одеяла, Морган улеглась ему на колени.
— Брошенная, всеми покинутая. А ты всегда поешь в ванной арии из опер?
— Мне нравится и рок, и кантри. — Райли лениво провел ладонью ей по животу. — Морган, как ты думаешь, который час?
— Половина девятого, — сказала она наобум.
— Пять минут двенадцатого. А в двенадцать к нам придет Майк. Мы с ним добрые друзья, но все же мне бы не хотелось, чтобы он увидел, как я надругаюсь над твоим прекрасным телом.
— Пять минут двенадцатого? — ахнула Морган. — Не может быть.
Райли сверился с электронными часами на тумбочке.
— Точнее, шесть. Ночью мы выложились до конца, или ты уже забыла?
Морган была без ума от веселых морщинок в уголках его глаз. И от изгибающихся в улыбке губ.
— Если мы начнем вспоминать, что было ночью, я вообще никогда не встану.
— Значит, ты хочешь повторения?
— Ну, только если библиотека закрыта, — кокетливо ответила Морган.
Склонившись над ней, Райли поцеловал ее так, что у нее перехватило дух.
— Одевайся. И поскорее.
— Такие поцелуи — не лучший способ вытащить меня из постели, Райли Ханрахан, — фыркнула она.
— Возьму на заметку.
Встав с кровати, он потянулся. Морган с наслаждением взглянула на надувающиеся мышцы его груди.
— Как нога?
— Надо будет сказать Майку, что секс — лучшее лекарство при огнестрельных ранениях. Это необходимо занести во все медицинские справочники. Итак, что ты для меня купила?
Он повернулся к ней спиной, направляясь к гардеробу.
— Райли, ты никуда не исчезнешь? — неожиданно для самой себя спросила вдруг Морган.
— С чего это ты? — нахмурился Райли.
— Н-не знаю, — выдавила она. — Не обращай внимания.
— Морган, я никуда не исчезну. По крайней мере, если ты этого не захочешь. Но и тогда не сдамся без борьбы. Одевайся, давай выпьем кофе.
Через четверть часа они спустились в ресторан. Райли был неотразим в вельветовых брюках и темно-синей рубашке, выбранных Морган. Решив не дожидаться Майка, они заказали булочки с соком. Размешивая сахар в кофе, Райли вдруг спросил:
— Послушай, Морган, на дворе октябрь. Почему ты не в школе?
Девушка осторожно опустила чашечку на блюдце. Этого вопроса давно следовало ждать.
— Это личное. — Застигнутая врасплох, она ответила довольно резко.
У него на подбородке задергалась жилка.
— Общие слова.
— А вот и сок, — изобразила улыбку Морган.
— Расскажи, что с тобой произошло, — сказал Райли, когда официантка удалилась.
— Не хочу об этом говорить.
Она потянулась за стаканом сока, но Райли перехватил ее руку.
— То, что произошло ночью, я склонен считать близостью.
— То был секс, — вскинула голову Морган. — Это же совершенно другое дело.
— Значит, в промежутках между страстными объятиями ты собираешься говорить только о погоде и международном положении? Не выйдет, Морган.
— Мы с тобой на людях и снова ссоримся, — холодно одернула его она, принимаясь за сок.
— Имей в виду, тут я не пойду ни на какие уступки. Прошедшая ночь все изменила. И если ты собираешься дарить мне близость лишь в постели, сегодня мы будем спать в разных комнатах.
Он словно пронзил ее кинжалом.
— Хорошие отношения между людьми сохраняются лишь при взаимном уважении. И вообще, как ты смеешь ставить мне подобный ультиматум!
— Смею, — решительно ответил Райли. — И я отвечаю за каждое свое слово.
— Это ты не хотел никаких серьезных отношений!
— Но то, что возникло между нами, очень серьезно, хочу я того или нет.
— Мои родители ни разу в жизни не ссорились!
— Что ж, значит, их брак — связь поверхностная и неглубокая.
Официантка поставила на столик булочки, масло и повидло. Морган в отчаянии взглянула на все это: да она же не сможет проглотить ни кусочка!
— У меня нет ответа ни на один из твоих вопросов, — сказала она, рассеянно намазывая булочку маслом.
Какое-то мгновение ей казалось, Райли отшвырнет стул и уйдет. Старательно пережевывая кусок булочки и совершенно не замечая ее вкуса, Морган следила за тем, как он, стиснув побелевшими пальцами край стола, борется с яростью.
— Слушай, — наконец хрипло произнес Райли, — игра под названием «душевная близость» для меня в диковинку. Ты спрашивала меня вчера, почему я не поцеловал тебя сразу после ухода Майка. В тот момент поцелуи для меня означал секс, поэтому я не стал делать первый шаг, сознавая, что не смогу пойти до конца. Но затем, после того, что было между нами, я понял что-то очень важное. Да, поцелуй имеет некоторое отношение к сексу. Но все же главное — это возникающая между двумя людьми близость. — Остановившись, он рассеянно оглядел лежащую перед ним на тарелке булочку. — Морган, ты не можешь отдавать мне свое тело, не впуская меня в свою остальную жизнь.
Лицо Райли исказилось от боли, и Морган почувствовала, как ее гнев испаряется. Значит, случившееся имеет для него огромное значение. И она нужна ему. Нужна вся, а не только ее тело.
— Для меня это все тоже совершенно ново, — тихо промолвила она, уставившись на булочку.
— Еще впервые увидев тебя, я подумал, что ты чем-то измучена. И это — глубинная усталость, от нее не избавиться, хорошенько выспавшись. Но ведь такое не говорят женщине, которой хотят понравиться… Слушай, Морган, ты и сегодня какая-то изможденная. Так что я умолкаю.
Морган подняла глаза.
— Я в отпуске. Сгорела дотла. — Она сурово нахмурилась. — Банальное объяснение. Полстраны страдает от того же самого.
— Расскажи мне про свою работу. Насколько я понял, ты преподаешь в школе в Бостоне. В начальной или в средней?
Морган начала рассказывать, сперва неуверенно, но постепенно слова полились сами собой.
