– В Спрингфилд я не вернусь никогда.
– А к юридической деятельности?
Он помолчал, дал знак Карле, которая, поколебавшись, осторожно подошла к ним.
– Принесите нам, пожалуйста, фирменную пиццу и два бокала кьянти.
Карла кивнула в знак согласия и, не проронив ни слова, ушла выполнять заказ.
– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила ему Джесс.
– Собираюсь ли я возвращаться к деятельности в области юриспруденции? – повторил он вопрос, тщательно взвешивая его смысл. – Да, я об этом подумываю.
– Решитесь ли вы на это?
– Не знаю. Возможно. Мои колени начинают уставать от продажи обуви. Возможно, если появится подходящее предложение, я пойду на это. Кто знает?
Карла принесла им вино. Джесс тут же подняла свой бокал, чокнулась с Адамом.
– За сладостные воспоминания, – предложила она.
– За сладостные воспоминания, – повторил он.
Как только они вошли в ее квартиру, она почувствовала, что что-то не так.
Джесс остановилась, как вкопанная, возле двери, ожидая, прислушиваясь.
– В чем дело? – спросил Адам.
– Вы что-нибудь слышите? – спросила она.
– Слышу, что работает ваш радиоприемник, если вы имеете в виду это. Вы никогда не выключаете его из-за птички?
– Но не так громко.
Адам ничего не сказал. Джесс повернула ключ в замке, потихоньку открыла дверь.
– Господи, здесь адский холод! – воскликнула Джесс, увидев, как ее старинные цветные занавески полощутся на ветру.
– Вы оставили окна открытыми?
– Нет, – ответила Джесс, подходя торопливо к окну и закрывая его. Занавески оборвались и упали, накрыв ее словно плащом. Звуки музыки, несшиеся из радиоприемника, нарастали. Опера, подумала она, сбрасывая с себя занавески, похожие на гигантскую паутину, торопясь к стереоприемнику, чтобы сделать звук потише. «Кармен». Ария тореадора.
– Может быть, следует вызвать полицию, – предложил Адам.
Она повернулась к нему на каблуках. Если не считать открытого окна и громкости стереоприемника, то в комнате все оставалось без изменений.
– Похоже, что ничего не пропало, – она направилась в спальню.
– Не ходите туда, Джесс, – предупредил ее Адам.
Джесс остановилась, обернулась к нему.
– Почему это?
– Потому что вы не знаете, что или кто может поджидать вас, – напомнил он ей. – Господи Иисусе, Джесс, уж кто-кто, а вы-то должны хорошо знать это. Что надо делать, как учит полиция, если в вашей квартире совершено ограбление со взломом? Они советуют не входить в нее, – продолжал он, не дожидаясь от нее ответа. – Почему они вам это советуют?
– Потому что взломщик может все еще находиться в квартире, – спокойно ответила Джесс.
– Давайте уйдем отсюда и вызовем полицию, – опять предложил он.
Джесс сделала к нему два шага, потом замерла на месте.
– Бог мой!
Адам посмотрел по сторонам, потом опять на нее.
– Что такое? В чем дело?
– Фред! – воскликнула она дрожащим голосом, показывая на клетку.
На какое-то время Адам растерялся, толком не соображая, в чем дело.
– Его нет, – закричала Джесс, подбегая к клетке, заглядывая через сетку, проверила, нет ли птички внутри клетки под подстилкой из бумаги. Но она убедилась, что птичка исчезла.
– Кто-то открыл клетку и выпустил ее, – заплакала она. – Она, наверное, вылетела в окно.
Даже когда она произносила эти слова, Джесс понимала невозможность того, что канарейка могла беспрепятственно пролететь через колышущиеся занавески, если бы чья-то твердая рука не раздвинула их, чтобы открыть проход, тем самым наверняка обрекая птичку на смерть в морозном ночном воздухе. По щекам Джесс потекли слезы.
– Неужели кто-то мог это сделать? Неужели кто-то может обидеть бедную маленькую птичку? – Со стоном Джесс упала в объятия Адама. Перед ее глазами всплыла неприятная картина обезображенной домашней черепашки, принадлежавшей ребенку.
