опустила плечи.
– Мы не сделали ничего плохого. Мы любим друг друга. Я не вынесу, если они превратят нас в повод для непристойностей. Мы же живем в реальной жизни, а не в телевизионном шоу.
– Но ведь публика не знает нас, Хани; им известны лишь персонажи, которых мы играем. И новость о том, что Дженни Джонс сбежала со своим папочкой, чтобы выйти за него замуж, будет для них почище разорвавшейся бомбы.
– Но это же несправедливо, – твердила Хани. – Мы ведь не сделали ничего плохого.
Дэш внимательно посмотрел на нее:
– Ты ни о чем не жалеешь?
– Конечно, нет! А вот ты, кажется, пожалел.
– Да не жалею я. Хотя, может быть, и стоило бы.
Когда они посмотрели друг другу в глаза и ничего, кроме любви, там не увидели, напряжение немного спало.
В тот же день они разбили лагерь на песчаном берегу уединенной бухточки. Дэш показал ей, как молотком и зубилом откалывать от камней крупных, размером с кулак, устриц. Они выдавливали на них свежий лимонный сок и ели сырыми.
Купаться было холодновато, но Хани настояла, чтобы они пошли побродить по воде. А потом Дэш согрел ее ноги между своими бедрами. И еще были объятия под шум прибоя.
На следующую ночь они сняли комнату в маленьком отеле, где была ванна с горячей водой. Оценив всю прелесть принятия душа вдвоем, Хани поднялась на цыпочки и прошептала Дэшу, что она хочет с ним сделать.
– Ты уверена? – спросил он хрипловатым голосом.
– О да! Еще как уверена!
На этот раз именно она повела его в постель.
На другой день они направились в глубь пустыни, где разбили лагерь. Хани увидела искривленные стволы слоновых деревьев и гранитные валуны, которым ветер придал устрашающие формы. На застывшем рельефе на фоне неба вырисовывались контуры гигантских кактусов с сидевшими на них грифами. Вечером, когда они уселись у маленького, разведенного Дэшем костра, Хани с тяжелым сердцем наблюдала за заходом солнца.
– Не уверена, что здесь мне понравится.
– Если не видела звезд в пустыне, можешь считать, что ты их совсем не видела.
Солнце скрылось за горизонтом, и в небо взметнулась огромная стая птиц. Хани замерла:
– Как красиво. Я никогда не видела столько птиц!
Дэш усмехнулся:
– Это летучие мыши, радость моя.
Хани поежилась, и Дэш притянул ее к себе на спальный мешок.
– Природа в этих местах не приукрашена. И поэтому мне здесь нравится. Жизнь обнажена здесь до костей. И не надо ее бояться.
Хани постепенно расслабилась и пристроилась на плече у мужа. Ночные звуки оживили пустыню. Со временем на небе одна за другой стали загораться звезды. Свет городских огней не смазывал их блеск, и у Хани появилось чувство, что она видит звезды впервые.
Понемногу она начала понимать, что имел в виду Дэш. Здесь во всем была такая неподдельная естественность, что, казалось, упали все разделявшие их покровы. Не осталось ни тайн, ни недомолвок.
– Когда мы вернемся, Хани, нам придется нелегко. Я надеюсь, что у тебя все же хватит стойкости все это перенести.
Хани приподнялась на локте и посмотрела в любимое лицо.
– Мы оба знаем, что у меня хватает стойкости, – сказала она тихо. – А у тебя?
Хани всей кожей ощутила, как удаляется от нее Дэш и исчезает возникшая между ними близость.
– Не говори ерунды. – Дэш медленно отвернулся.
Может, сказалась магия пустыни, но у Хани словно спала с глаз пелена. Она наконец отчетливо разглядела Дэша – целиком, без прикрас, разглядела его самого, а не то, каким он хотел ей казаться. Хани это испугало, но любовь придала отваги, и, собравшись с духом, она тихонько коснулась его спины:
– Дэш, по-моему, пришло время окончательно повзрослеть.
Спина под рукой Хани напряглась.
– Что ты хочешь этим сказать?
Разговор Хани начала, а продолжать не было никакого желания. А что, если она ошибается? И вообще – с какой стати она решила, что знает о нем то, чего не поняли взрослые женщины, на которых он был прежде женат? Не затем Хани напомнила себе, что все те взрослые женщины бросили Дэша.
Поднявшись на колени, она придвинулась так, чтобы видеть его лицо:
– Ты должен признать, что с нашей женитьбой закончилась большая часть твоей жизни. И не думай, что, если решишь разорвать наш брак, тебе будет достаточно, как и прежде, забраться в постель к другой
