— О какой войне идет речь?
— Не надо мне лгать. Неужели не понимаешь? Это все равно что лгать себе.
Добрые, участливые слова сумели растопить ледяной панцирь, которым она окружила свое сердце. И Магнус понял это с такой же определенностью, с какой прежде видел фальшь ее попыток соблазнить его, попыток, за которыми она безуспешно пыталась скрыть внутреннюю уязвимость. Но несмотря на все это, он не мог не поцеловать ее. И проклинал себя за то, что не сделал этого раньше. Какой глупец!
Медленно, о, как медленно он склонил голову, боясь напугать девушку своей решимостью отведать сладость ее уст.
Софрония знала, что сейчас последует. В глазах блеснул вызов. Чуть вздрогнув, она опустила ресницы.
Магнус шагнул ближе и замер, так и не дотронувшись до ее губ, согревая их своим дыханием, наслаждаясь иллюзией близости.
Софрония ждала, то ли смирившись, то ли вне себя от гнева. Кто знает, что за чувства бушуют в ее гордой душе?
Мало-помалу иллюзия стала реальностью. Их губы слились. Он целовал ее нежно, желая исцелить скрытые раны, уничтожить дьяволов, покорить демонов и показать Софронии безграничный мир любви и покоя, где нет зла. Мир, где живут смех и надежда, не различающие цветов кожи. Мир, где два любящих сердца, слитые в одно, остаются вместе навсегда.
Губы девушки трепетали под его губами. Она чувствовала себя пойманной птичкой, испуганной, но понимающей, что птицелов не причинит ей зла. Целительное зелье потихоньку вливалось в ее поры теплым летним солнышком.
Магнус осторожно оторвал ее от дерева и заключил в объятия. Мужское начало, так долго страшившее ее, теперь не казалось чем-то ужасным. Какой у него мягкий рот! Мягкий и свежий.
Она не помнила, сколько времени прошло. Скоро, слишком скоро он отстранился и отступил. Ей стало мучительно одиноко и холодно, несмотря на жару июньского дня. И хотя Софрония понимала, что делает ошибку, встречаясь с ним глазами, все равно не отвела взгляда. И увидела столько любви и нежности, что прерывисто вздохнула.
— Оставь меня, — прошептала она. — Пожалуйста, оставь меня в покое.
Не дожидаясь ответа, она повернулась и помчалась со всех ног неизвестно куда, словно за ней гнались черти. Но все черти остались в ней, и она, как ни старалась, не смогла отделаться ни от одного.
Кит совсем забыла, как жарко бывает в Южной Каролине даже в июне. Горячее марево колебалось и мерцало в неподвижном воздухе над хлопковыми полями, покрытыми кремово-белыми цветами. Даже Мерлин покинул ее, предпочитая дремать в тени гортензий, растущих у кухонной двери.
Кит следовало бы сделать то же самое. Все ставни в ее комнате были закрыты, занавески задернуты, создавая иллюзию прохлады и не пропуская полуденного жара.
Прошло уже два дня с памятного воскресного ужина, но из головы не шла стычка с Кейном.
Она ненавидела себя за ложь, сорвавшуюся с языка, но что тут поделаешь? Знай Кейн, как обстоят дела, вряд ли дал бы согласие на брак. Другого подходящего предлога ей все равно не найти. Что же до Брэндона…
Она получила записку с просьбой поехать вместе на церковное собрание в среду вечером. Вероятнее всего, там он и сделает предложение. Неудивительно, что Кит не находила себе места.
Повинуясь неведомому порыву, она подстегнула Соблазна и свернула к пруду, лежавшему в центре рощи, как сверкающий драгоценный камень. Сюда мало кто ходит, и она может спокойно посидеть на берегу.
Это место всегда было одним из ее любимых. Даже в августе вода из-за множества ключей, питавших пруд, была холодной и чистой. Деревья и густые кусты образовали вокруг нечто вроде живой изгороди. Здесь было хорошо мечтать и предаваться тайным мыслям.
Она подвела Соблазна к воде, напоила, а сама лениво обошла пруд. Ивы всегда напоминали ей женщин, закрывших лицо волосами, концы которых мокли в воде. Она поймала ветку, пропустила между пальцами. Листья улеглись в ладони аккуратной стопкой.
Вода неодолимо манила к себе. Работники сюда не явятся, а Кейн с Магнусом отправились в город, так что никто ее не потревожит.
Кит сняла шляпу, сапожки и сбросила одежду. Оставшись обнаженной, она вскочила на камень и рыбкой нырнула в серебристую глубину, Потом всплыла, смеясь и отплевываясь, и снова нырнула. Наконец она легла на спину, распустив длинные пряди черным веером по водной глади, и закрыла глаза. В этот момент Кит была вне времени, забот и бед, став частью воды, земли и воздуха.
Золотые лучи касались упругих холмиков. Вода лизала впадинки тела. Она была почти счастлива.
Где-то громко заквакала лягушка. Кит перевернулась на живот и немного поплавала, но вскоре, окончательно замерзнув, направилась к берегу, где было совсем мелко, и встала на песчаное дно.
Она уже хотела выйти, как услышала тихое ржание Соблазна. Откуда-то из зарослей ему ответила другая лошадь. Кит с проклятиями выбралась на берег и метнулась к одежде. Времени надеть белье не осталось. Кит натянула штаны прямо на мокрые ноги.
Топот копыт приближался. Застывшие пальцы не гнулись, и пуговицы не лезли в петли. Что ей оставалось?
Кит схватила рубашку, сунула руки в рукава и принялась застегивать пуговицы на груди, когда из-за деревьев показался гнедой жеребец и в ее уютный мир ворвался Бэрон Кейн. Он натянул поводья как раз у кочки, где все еще лежало ее белье. Придерживая руками луку, он пристально уставился на Кит. Поля старой шляпы защищали глаза, оставляя лицо в тени. Что в них кроется?
Одно она знала наверняка: он не улыбался. Четко очерченные губы были плотно сжаты.
Кит словно примерзла к месту. Влажная рубашка липла к груди, не оставляя простора воображению. С таким же успехом она могла быть голой.
Кейн медленно свесил ногу с седла и спрыгнул на землю. Кит, тихо ругаясь, сражалась с пуговицами на штанах. Ну почему такой великан двигается бесшумно, как кошка?!
Сапоги Кейна были припорошены пылью, рыжеватые брюки низко сидели на узких бедрах. Ворот светло-коричневой рубашки был расстегнут. Она по-прежнему не видела его глаз и оттого все больше нервничала.
Словно прочитав ее мысли, он швырнул шляпу на землю, где она приземлилась рядом с кучкой белья, и Кит немедленно пожалела, что ее желание исполнилось. Палящий жар в серых глазах грозил неминуемой бедой. Она давно знала, что он опасен, и вот теперь получила доказательство!
— Я… думала, что ты уехал с Магнусом в город.
— Собирался. Пока не увидел, куда именно ты направляешься.
— Так ты знал, что я здесь?
— Я бы показался раньше, но хотел увериться, что нам не помешают.
— Не помешают?
Опять проклятая пуговица не слушается!
— Не трудись, — спокойно посоветовал он. — Все равно придется снимать.
Хит зачарованно наблюдала, как он поднимает руки и принимается неспешно расстегивать рубашку.
— Не нужно! — выдохнула она, но собственный голос показался ей тоненьким и неуверенным.
Кейн вытащил рубашку из брюк и бросил на траву.
Ах, она знала, что он делает… знала, но не предполагала…
— Меня ждет Софрония, — поспешно выпалила она. — Если я не вернусь сейчас, она пошлет кого- нибудь на поиски.
— Никто не придет. Я сказал, что ты задержишься. У нас уйма времени.
Он подступил ближе, ни на миг не сводя с нее глаз. Она ощутила, как жадно, не пропуская ни малейшей детали, он оглядывает ее тело, обтянутое мокрой одеждой.
— Ты все еще хочешь, чтобы я отдал тебя Парселлу? — внезапно спросил он?
Нет!
