— Хит, могу я похитить вас на минуту?
— Клянусь Богом, что бы это ни было, я ни в чем не виноват и ничего такого не делал. Скажи ей, Рон.
— Э нет, приятель, выкручивайся сам, — ухмыльнулся Рон, уводя жену в ложу.
Хит настороженно уставился на Фзб.
— Так и знал, что нужно было сделать двойную дозу противостолбнячной сыворотки.
— Я должна извиниться.
— Ну вот. Больше никакого пива. Вот уже и слуховые галлюцинации начались.
— А вы сосредоточьтесь, — посоветовала Фэб, поправляя сумочку. — Я всего лишь пытаюсь объяснить, что, должно быть, пришла к неверным выводам, когда мы были в лагере.
— Какому именно из сотни неверных выводов?
Он знал ответ, но, если сдастся так легко, она потеряет к нему всякое уважение.
— Что вы играете на чувствах Аннабел. Надеюсь, я достаточно приличный человек, чтобы признать свою не правоту, но вы должны помнить, что запрограммировали меня на худшее о вас мнение. Так или иначе, каждый раз, когда я вижу Аннабел, она только и говорит о том, как счастлива, что смогла познакомить вас с Делани. Ее бизнес процветает. А Делани — само совершенство, — заметила она и неожиданно потрепала Хита по щеке. — Может, наш малыш наконец взрослеет.
Он не верил собственным ушам. После стольких лет лед все-таки тронулся?! Если так, то этим он обязан Делани.
Едва Фэб исчезла в ложе, он вытащил сотовый, чтобы пoделиться новостью с Аннабел, но прежде чем успел набрать номер, появилась Делани. Что же, все равно он вряд ли смог бы вязаться с Аннабел. В отличие от него она не считала нужным постоянно держать телефон включенным.
Аннабел никогда не была завзятой любительницей оперы, Делани раздобыла билеты в ложу на «Тоску», а красочная постановка «Лирической оперы» — именно то средство, которое может отвлечь ее от сегодняшнего телефонного разговора с матерью. Похоже, вся семейка решила в следующем месяце нагрянуть в Чикаго, помочь Аннабел отпраздновать тридцать второй день рождения.
— У Адама там конференция, — сообщила Кейт, — а Дуг и Кэндис хотят навестить друзей. Мы с папой все равно собирались поехать в Сент-Луис, так что отправимся из Чикаго.
Одна большая счастливая семья.
В антракте Аннабел заверила, что давно уже так не наслаждалась, и предложила пойти в буфет, где угостила Делани вином.
К несчастью, старая подруга предпочитала разговоры о Хите обсуждению испытаний обреченных на смерть любовников.
— Я говорила тебе, что в субботу Хит познакомил меня с Фэб Кэйлбоу? Прелестная женщина. И весь уик-энд был просто сказочным.
Аннабел не желала ничего слушать о Хите и сказочных уикэндах, но Делани уже несло.
— Я рассказывала, что вчера Хит уехал на побережье, но забыла упомянуть, что он снова прислал цветы. К сожалению, снова розы, но чего можно ожидать от спортсмена? Никакого воображения.
Аннабел любила розы и вовсе не считала их невыразительными.
Делани потеребила нитку жемчуга.
— Конечно, мои родители обожают его, — ну, ты знаешь, какие они, — а брат считает его лучшим из всех парней, с кем я встречалась.
Братьям Аннабел Хит тоже понравился бы. Еще бы, родственные души… но все же…
— В эту пятницу будет пять недель как мы вместе. Аннабел, я думаю, что это оно самое. Он почти приблизился моему идеалу, — оживленно продолжала Делани, но тут я тяжело вздохнула. — Ну… если не считать той небольшой проблемы, о которой мы с тобой говорили.
Аннабел, затаившая дыхание, медленно выпустила воздух из легких.
— И никаких перемен? Делани понизила голос:
— В субботу, как только мы сели в машину, я буквально бросилась ему на шею. Даже слепому было ясно, чего я добиваюсь, но он словно ничего не заметил. Понимаю, я просто параноик и никогда не призналась бы никому, кроме тебя, но ты абсолютно уверена, что он не голубой? У нас в колледже был такой. Настоящий мачо, а выяснилось, что имеет бойфренда.
— Я не думаю, что он голубой, — услышала Аннабел собственный голос.
— Конечно, нет, — решительно кивнула Делани. — Уверена, что ты права.
Звонок, возвещавший конец антракта, прервал разговор, и Аннабел поползла на свое место, как жалкая змея, каковой, по правде говоря, и являлась.
Дождь бил по окну за письменным столом Порции, и огненный зигзаг расколол сумеречное небо.
— …и поэтому мы предупреждаем об увольнении за две недели, — закончила Брайана.
Порция чувствовала, как ярость бури электрическими искрами колет чувствительную кожу.
Разрез юбки Брайаны раздвинулся, обнажая длинную ногу.
— Мы подписали договор только вчера, — пояснила она, — поэтому не могли сказать вам раньше.
— Мы можем остаться еще на неделю, если так уж вам нужны, — добавила Кики, подавшись вперед и сочувственно глядя на хозяйку. — Вы ведь еще не нашли Дайане замену, и мы не хотим оставлять вас в безвыходном положении.
Порция подавила рвущийся из горла истерический смех, еще неприятности могут обрушиться на нее, помимо потери двух последних помощниц?
— Мы обсуждали это полгода.
Сияющая улыбка Брайаны словно приглашала Порцию порадоваться вместе с ними.
— Мы обе любим кататься на лыжах, а Денвер — прекрасный город.
— Сказочный, — поддакнула Кики. — Куча холостяков, а с тем, чему мы научились от вас, вполне можно начинать свой бизнес.
Брайана наклонила голову. Прямые белые волосы упали на плечо.
— Мы не знаем, как вас благодарить за то, что показали нам основы профессии, Порция. Признаю, иногда нам не нравилась ваша строгость, но теперь мы действительно благодарны.
Порция сжала потные ладони.
— Рада слышать это.
Женщины переглянулись. Брайана едва заметно кивнула Кики. Та потеребила верхнюю пуговицу на блузке.
— Мы с Брайаной подумали… то есть надеемся, что, может быть… не будете возражать, если иногда станем вам звонить? Понимаете, начинать дело очень сложно, и у нас сразу возникнет миллион вопросов…
Они хотели, чтобы она их наставляла. Учила… Увольняются, оставил ее без опытных помощниц, и еще просят помощи?!
— Разумеется, — сухо обронила Порция. — Звоните, когда понадобится.
— Большое спасибо, — кивнула Брайана. — Нет, правда, большое спасибо.
Порция изобразила, как ей показалось, грациозный кивок, но в желудке все перевернулось. Следующие слова вырвались помимо ее воли. Так уж получилось.
— Вижу, как вам не терпится начать свое дело, и не хочу вас задерживать. В последнее время дела идут ни шатко ни валко, так что вам совершенно нет нужды сидеть здесь еще две недели. Я обойдусь.
Она махнула в сторону двери, как директриса школы, выгоняющая двух озорных учениц.
— Идите. Закончите все, что накопилось, и распрощаемся.
— Правда?
Глаза Брайаны превратились в два круглых блюдца.
— Вы не возражаете?
— Конечно, нет. С чего бы это?
Смотреть в зубы дареному коню не было смысла, и они ринулись к двери.
— Спасибо, Порция. Вы самая лучшая.
— Лучшая, — прошептала Порция, оставшись наконец одна. От очередного раската грома зазвенели
