В Калифорнии сейчас три часа дня. Я никогда не признаюсь Полу, как мне хотелось бы оказаться там, проехаться с матерью в белом открытом «мустанге» по пляжу солнечным, остро пахнущим полынью февральским днем, перекинуться несколькими словами с вышедшим из воды незнакомцем, потрогать нитку ракушечных бус на его крепкой шее. Если рассказать Полу, как мне не хватает Лос-Анджелеса, он сочтет меня сумасшедшей. Но я скучала по этому отравленному месту, этому гулагу брошенных детей, архипелагу Раскаяния. Мне и сейчас не хватало его, не хватало горячего ветра с запахом креозота и лаврового сумаха, шелеста эвкалипта, ночей с неправильными созвездиями. Вспомнилась разрушенная голубятня за домом у Сент-Эндрю-плейс, о которой мать когда-то написала стихотворение. Как она удивлялась, что голуби не улетают, хотя проволочная сетка давно развалилась. Но я понимала их. Там было их место, их тень под палящим солнцем, грустный зов ветра сквозь щели в досках. Где бы ни оказались голуби, они будут возвращаться — как последние кусочки мозаики, просящиеся на место.
Чайник засвистел. Я заварила кофе, добавила сгущенного молока из банки. Напротив нашей квартиры светились окна — старик у телевизора пьет мятный шнапс, парень моет посуду, женщина рисует, — а на другом боку земного шара мерцает Калифорния, пряча рваный край века в солнечном дне, пахнущем любовью и убийством. В квартире под нами ритмичными высокими трелями заплакал младенец.
Я приложила ладонь к стеклу с морозными узорами, она растопила лед, оставляя четко очерченное окошко в темноту. Но все мысли были о том, как свет льется в комнату сквозь белые шторы, о том, как пахнет океан, полынь и свежее белье. Со двора доносились голоса, музыка, где-то играла поцарапанная пластинка Дитрих с песней из «Голубого ангела», но в ушах у меня стоял только крик красноплечих ястребов, шорох ящериц на песке, сухое пощелкивание пальмовых веток, почти неслышные вздохи осыпающихся розовых лепестков. В темном окошке, растопленном ладонью на стекле, виднелось мое размытое отражение, но там было и лицо матери, ее беседа с ущербной луной над непостижимым городом. Мне хотелось услышать, что она говорит, хотелось опять почувствовать запах горящей полночи, задохнуться тем ветром. Это была тайна, навязчивая, как популярный мотив, глубокая, как любовь к тому, кто никогда со мной не будет. Куда бы я ни поехала, мой компас указывал на запад. Я всегда буду знать, который час в Калифорнии.
Примечания
1
Горячий сезонный ветер, характерный для климата Южной Калифорнии, дует из внутренних пустынь к Тихому океану.
2
Венис — восточный пригород Лос-Анджелеса на берегу Тихого океана. Создавался по идеям и на средства табачного магната Эббота Кинни, решившего построить город по образцу итальянской Венеции, для чего было проложено более 32 км каналов.
3
Район Лос-Анджелеса
4
Индонезийский музыкальный инструмент и способ исполнения.
5
Парк и знаменитый ипподром в Калифорнии.
6
Базальтовая плита с надписями на древнеегипетском и древнегреческом языках, высеченными около 196 г. до н. э. Обнаружена в 1799 г. офицером армии Наполеона близ г. Розетта в дельте Нила.
7
Средневековый индуистский храм, одно из крупнейших в мире религиозных сооружений.
8
Сеть бакалейных магазинов; славится качественными винами по низким ценам.
9
Детский праздничный набор, подвешенный в глиняном горшке, который ребенок должен найти с завязанными глазами и разбить (
10
Скажите, пожалуйста, у вас есть ДМСО?
11
